Читать «Виват, гардемарины!» онлайн - страница 8

— Двадцать один, ваша светлость. — Алеша вытянулся в струнку перед вельможей.

— Венчался?

— Венчался, — почти с вызовом сказал Алеша.

— А по морскому регламенту брак до двадцати двух лет запрещен?! — крикнул Бестужев.

— Запрещен, — тихо согласился Алеша. Бестужев встал, остановился рядом с Алешей и, глядя свинцовыми глазами ему в переносицу, тихо и страшно сказал:

— Та-ак. Девку и пащенка в Сибирь, тебя на галерный флот матросом. Пшел вон!.. — И вернулся на свое место. Алеша стоял опустив голову.

— Что же не уходишь? Чего ждешь? — Бестужев стукнул печатью по бумаге.

— Понял, что нужно послужить России? Главным помощником тебе в Берлине будет наш посол граф Чернышев.

Он сунул бумагу Алеше под нос. Тот принял ее безропотно.

В небогатом доме Алеши Корсака шло прощание. Алеша поднял сынишку на вытянутых руках, потормошил и, когда малыш улыбнулся, обнажив розовые десны, крепко поцеловал его в тугие щечки.

Софья приняла ребенка в одеяло и встала перед Алешей, похудевшая и похорошевшая в раннем материнстве.

— Отчего в глаза мне не смотришь? — насторожилась вдруг Софья. Алеша глянул на нее тяжелым взглядом и ничего не ответил.

— Ой, скрываешь что-то… Страшно мне, Алешенька!

— Не каркай! — резко бросил Алеша.

У Софьи задрожали губы, и он тут же ласково ее обнял.

— Сына береги! — Они поцеловались, и, чтобы предотвратить дальнейшие вопросы, Алеша решительно сказал: — Посидим на дорожку… и помолчим.

Словно чувствуя важность минуты, малыш перестал гулькать и таращился по сторонам синими глазками.

И вот уже Софья осталась одна с младенцем на руках.

Алеша смотрел на заиндевевшее окно и угадывал за ним силуэт Софьи.

Узор на окне словно ожил, зазеленел. Зазвучала нежная мелодия лета.

Солнечный луч осветил папоротники и две обнявшиеся фигуры. Лицо Алеши беззаботно и весело, он шепчет слова любви. Софья нежно целует его. И гаснет воспоминание…

Необозримые белые просторы, слепящий глаза снег, редкие перелески.

По накатанной дороге мчалась кибитка, запряженная парой лошадей. Морды лошадей заиндевели, от спин валил пар. Сидевший на козлах Алеша все поторапливал лошадей щелканьем кнута.

В подернутом морозцем окошке кареты виднелись лица Саши и Анастасии.

Внутри кареты было тепло и уютно.

— Слава Богу! — Анастасия положила голову на плечо Саше. — Видишь, как судьба к нам милостива? Я и подумать не могла, что Бестужев обо мне позаботится. А он паспорт выписал в Берлин! Посол Чернышев еще с батюшкой моим служил в первом полку кавалергардов, а жена его, Марфа Ивановна, — моя крестная.

— На обратном пути мы встретимся. — Саша взял руки Анастасии, подышал на них, словно отогревая. — А когда вернусь в Петербург, на коленях умолю государыню простить нас.

— Боюсь я за тебя, Сашенька… — Анастасия щекой потерлась о его руку.

— Ну что ты, душа моя! Дело-то пустяковое — отвезти пакет в Цербст, а оттуда сопровождать гостей до Риги. Потом их будет охранять казачий отряд.

— Пустяко-овое… — протянула Анастасия. — А почему втайне от Бестужева?

— Им там, наверху, виднее, — беспечно отмахнулся Саша.