Читать «Тополь стремительный» онлайн - страница 3

Нам повезло: не прошло и получаса после отхода поезда, как у шлагбаума остановилась открытая легковая машина, на вид довольно старая и потертая. На заднем ее сиденье лежали какие-то ящики и баллоны.

Хозяин автомобиля — седой человек с румяным лицом приветливо распахнул дверцу. Я, как старший, сел рядом с ним; Леве, по молодости, пришлось устроиться на баллонах. Сторож поднял полосатый шлагбаум, и мы выехали в степь.

Перед нами была гладкая, словно выструганная рубанком, однообразная желто-серая равнина. Торопливо глотая километры, наша машина с хрустом давила сухие стебли передними колесами, а задними вздымала клубы густой темно-серой пыли. И нам казалось, что мы буксуем на плоском круге, а из-за горизонта навстречу нам выходят всё новые полосы выгоревшей травы — они бегут к машине и покорно ложатся под колеса.

Лето было жаркое, засушливое. Уже третью неделю с востока дули суховеи, опаляя землю, иссушая траву. Даже здесь, в открытой степи, трудно было дышать. Порывы ветра обжигали кожу-казалось, за нами движется невидимая печь и из ее открытой дверцы пышет жаром.

— Пустыня, — заметил наш спутник, — никчемная земля! Она словно тот лентяй-лежебока: и руки есть, и голова, и здоров, а работать не хочет, Смотришь на нее, и зло берет. Как можно в нашей трудовой стране терпеть землю, которая не работает! Кому она нужна? Почему место занимает?

Он говорил неторопливо, чуть-чуть нараспев, с украинским акцентом. Лицо у него было простодушное, скуластое, глаза узенькие, с хитрецой. И речь вел как будто о пустыне, а сам зорко поглядывал на меня: "А ты, брат, что за личность? Человек-нива или человек-пустыня?"

И я сказал ему, что я корреспондент, еду в институт Кондратенкова, чтобы написать о его достижениях.

— О достижениях писать рановато, — возразил мой спутник, — достижения в будущем.

— Я говорил, что Кондратенков разочарует вас! — тотчас подхватил Лева. Это не настоящий ученый. Он работает ощупью, наугад и никогда не знает, что у него получится. У нас на Курильских островах его называли ученым знахарем.

Наш спутник громко расхохотался.

— "Ученым знахарем"! — воскликнул он. — Знаете ли, это метко. У Кондратенкова что-то есть такое — знахарское. Он любит советы старых лесников, народные приметы и люто спорит с докторами архивных наук.

— А вы знаете его? — подозрительно спросил я.

Хозяин машины улыбнулся:

— Кондратенкова-то? Конечно, знаю… Я сам из Донбасса, — продолжал он немного погодя. — До двадцати лет не видал никакого леса, кроме крепежного. И вот, представьте, после степи, где возвышаются только копры, древние курганы да горы отвалов пустой породы, я попал в Велико-Анадольское лесничество. Увидел столетний дубовый лес, могучие дубы с резной листвой, послушал, как шепчутся кроны при ветре, и на всю жизнь я заболел лесом. Вы понимаете, что такое лес? Лес предохраняет от суховеев, бережет реки, задерживает снега, от леса лето прохладнее и зима теплее, рядом с лесом урожай богаче и люди здоровее. А какой аромат в лесу! Да честное слово, будь я директором завода, я бы воздух из соснового бора в баллонах возил в цеха!..