Читать «Честь Рувима» онлайн - страница 7

«Сколько раз, — думал он обиженно, — мне приходилось помогать людям, когда они не справлялись с работой; и ничего удивительного нет, если они помогли мне в трудную минуту. Так почему бы прямо не сказать мне об этом? Что тут такого?»

Денис Прохорович успел далеко уйти, и запыхавшийся Рувим с досадой вернулся к двуколке и поехал в контору правления.

Рувим пришел домой расстроенным.

— Что с тобой? — спросила у него жена, заметив, что он сам не свой и места себе не находит. — Почему ты все принимаешь так близко к сердцу? Ну, что в том, что три-четыре гектара подсолнуха не были вовремя прополоты. Не такая уж это беда. Не всем же быть героями! Зачем же так горевать? Можно подумать, что ты, не дай бог, человека убил или совершил какое-нибудь другое преступление.

— А зачем мне расстраиваться? — с притворным спокойствием ответил Рувим. — Участок пропашных, за который мне так влетело от газеты, уже прополот. Председатель даже похвалил меня. Но ведь не мое звено обработало участок.

— А если тебе кто-нибудь и помог, какая в том беда? Мало ли ты помогал людям?

— Все это так, но я не привык, чтобы за меня работали. Как это я не управился вовремя и люди вынуждены были мне помочь — и сам не пойму. А председатель еще и хвалит меня, говорит: «Молодец, Рувим!» Насмехается он надо мной, что ли?

— А он, быть может, и не знает, что тебе помогли. Да и какая ему разница, кто прополол участок, — лишь бы дело было сделано.

— Как это — какая разница? — вскипел Рувим. — Неизвестно кто делает за меня работу, а я молчу! Выходит, будто я выправил положение и все сделал как надо…

— Тебя не трогают — ну и помалкивай, — убеждала Рувима жена. — Да ты и впрямь выправил положение, и впрямь молодец, если все так быстро уладилось.

Но Рувим никак не мог успокоиться.

— Разве людям больше делать нечего? Разве им мало своих забот? — с недоумением восклицал Рувим.

— Э, хватит тебе выворачивать мозги наизнанку! — вспылила жена. — Тоже мне философ нашелся! Садись лучше за стол, поешь как следует…

С этими словами она пододвинула мужу кринку сметаны, поджарила яичницу, налила щей и, ласково глядя на Рувима, стала уговаривать съесть все без остатка.

Рувим не заставил себя просить, но, поев, молча сорвал с гвоздя кепку и двинулся к дверям.

— Куда опять? И минуты дома не посидишь! — попыталась задержать его Ципа, но Рувим, пробормотав в ответ что-то, быстро вышел и зашагал в контору. Ему, пока туда не набился после трудового дня народ, хотелось выяснить у председателя или у кого-нибудь из членов правления, что там думают предпринять по поводу газетной заметки, собираются ли написать ответ в редакцию, и если собираются, то что напишут. Кроме того, Рувиму не терпелось узнать, был ли в правлении разговор о том, что ему надо помочь на прополке пропашных.

Еще издали Рувим увидел около конторы группу подростков и среди них своего Левку. Они окружили Зореха Сороку и еще двух-трех стариков.

«Что это они там делают? — недоумевал Рувим. — Видимо, ребята устроили читку газет. Неплохую затею придумали пионеры».

Когда Рувим подошел к конторе, ребята и старики куда-то исчезли, как сквозь землю провалились. Рувим вошел в коридор правления. В конторе слышался стук костяшек: видимо, Аврам подсчитывал на счетах бесконечные колонки цифр. А из угловой комнаты, где помещался красный уголок, до ушей Рувима донесся глухой гомон ребячьих голосов. Внезапно гомон затих, слышался только голос Левки, который что-то горячо говорил — слов Рувим не разобрал. И только когда заговорил сторож Сорока, звеньевому стало понятно, в чем дело.