Читать «История Советского Союза: Том 2. От Отечественной войны до положения второй мировой державы. Сталин и Хрущев. 1941 — 1964 гг.» онлайн - страница 579

Итак, к началу 80-х годов советская внешняя политика вступила в полосу кризиса не меньшего масштаба, чем во внутренней политике. Впрочем, кризис внешней политики и был отражением кризиса политики внутренней. Обусловлен он был двумя главными обстоятельствами. Первое заключалось в том образе, в каком СССР являл себя миру. Это был чрезвычайно опасный образ. С одной стороны, Советский Союз именовался сверхдержавой. Однако такое определение относилось почти исключительно к его военному /553/ могуществу — это была пугающая сила, способная внушать страх и подозрения. Однако мощная в одном отношении держава оказывалась уязвимой во всех остальных, следовательно, внутренне слабой, подверженной самым различным ударам и воздействиям (за исключением вооруженной агрессии в прямом смысле слова). И у зарубежных собеседников СССР не было никаких намерений щадить его и упускать подобные возможности.

Второе обстоятельство состояло в том, что благотворные результаты «разрядки» вскоре развеялись, как дым. Отношения с Соединенными Штатами вновь стали настолько сложными, что порой напоминали напряженность времен «холодной войны». У Москвы оставалось все меньше друзей в мире, поскольку вторжение в Афганистан вызвало недовольство даже у так называемых неприсоединившихся стран, стоящих вне двух блоков. Вырисовывалась даже угроза, что против СССР, не сговариваясь, образуют общую коалицию все главные мировые державы: от Китая до США, от европейских государств до Японии. Во всяком случае, безусловно, что впервые за много десятилетий Москва более или менее обоснованно ощущала опасность почти на всех участках своей границы: на Дальнем Востоке, на юге — со стороны Афганистана и Ирана Хомейни, на западе — из-за Польши. Даже союзники по Варшавскому Договору, несмотря на видимое послушание, грызли удила — так что в случае международных осложнений и на них нельзя было положиться. Начавшееся при столь благоприятных международных перспективах правление Брежнева завершалось с таким тяжким пассивом, какого не знало ни одно из предыдущих правительств.

Трудный переход

Признаки возобновления политической борьбы на вершине власти в СССР проявились еще при жизни Брежнева, когда он был уже неизлечимо болен. Осенью 1981 г. всплыли некоторые дела о коррупции: под удар попали кое-какие персоны, пусть и не самого высокого ранга, но, во всяком случае, близкие к некоторым из высших руководителей. В мае 1982 г. в Секретариат ЦК был введен Юрий Андропов, вплоть до того момента руководивший политической полицией и службами безопасности. То был знак близкого перехода власти к преемнику. Брежнев умер считанные месяцы спустя, в ноябре. Андропов занял его место.

Смерти прежнего руководителя ждали уже давно. Вместе с тем ощущалось, что его кончина должна привести к чему-то большему, нежели простой кадровой замене в высшем эшелоне власти. После долгих лет консервации и застоя в советской политической жизни назрела необходимость подлинной смены поколений. Однако на первых порах на высших ступеньках власти не произошло, ничего подобного. Андропов сделался новым Генеральным секретарем и /554/ главой государства. Это была во многом парадоксальная личность. В 60-е годы, казалось, именно ему было предназначено стать выразителем надежд наиболее новаторских групп — вместо этого он сделался в конечном счете руководителем могущественного и наводящего страх КГБ (Комитета государственной безопасности), осуществлявшего контроль и подавление всех, даже лишь потенциально критически настроенных по отношению к правительству групп и течений. Тем не менее его восхождение к высшей власти сопровождалось первыми мерами по исправлению наиболее вопиющих проявлений беззакония, имевших место в финальной фазе брежневского правления, а также кое-какими признаками возможности реформ, в особенности тех, которые способны были бы вернуть советской экономике утраченную эффективность. Однако Андропов правил очень недолго. В момент вступления на вершину власти он тоже был уже тяжело болен. Скончался он в феврале 1984 года после того, как в течение целого года делил свое время между больничной палатой, и кремлевским кабинетом.