Читать «Западный край. Рассказы. Сказки» онлайн - страница 43
То Хоай
— Кто ж я, по-вашему?
— Ты — наш солдат.
— Который? Солдат Лаунг или солдат Мань?
— Да нет же! Ты — солдат Тхао Кхай! — крикнул кто-то.
И горы отозвались эхом:
— Тхао Кхай! Тхао Кхай!
На пашне остался один только старый Ниа Пао, глухой как пень. Но и он, заметив, что все люди, кроме него, столпились у подножия горы, поспешил за ними.
А дома Зианг Шуа с дочкой собиралась в поле и запасалась едой на обед. Ми как раз доставала из золы печеные стручки перца, как вдруг за стеной застучали копыта. И все прежние страхи разом нахлынули на Зианг Шуа, снова, как много лет назад, ее заколотила дрожь.
В дом вошел Тхао Кхай.
— Низко кланяюсь вам, мама! — произнес он громко.
Зианг Шуа оторопела, потом подбежала к сыну, схватила его за руки, жадно взглянула в лицо.
— Кхай, сынок!
В этом крике вылилась вся боль материнской души, все бессонные ночи и долгие дни ожидания. И соседи, ввалившиеся в дом следом за Тхао Кхаем, молча стояли и смотрели, как она, не выпуская его рук, всматривается в лицо сына. Воцарилась тишина вокруг, умолкли даже мельницы, моловшие кукурузу в соседних хижинах.
Никто не смеялся и не плакал — все просто стояли и смотрели на сына с матерью. И было на что посмотреть! Это их земля, земля Финша, произвела на свет такого молодца-солдата, и вот он вернулся верхом на коне. Вернулся и украсил дом и жизнь матери. Мыслимо ли было такое в прежние времена, когда здешняя земля прозябала во мраке и в неволе?
Ми тихонько сказала:
— Мама, Кхай, наверное, проголодался с дороги…
И только тогда Зианг Шуа отпустила руки сына и засуетилась, собирая завтрак. Все расселись. Суетливо пододвигала она сыну то горшок с кукурузой, то чашку с похлебкой, то присоленные стручки перца…
А Кхай сидел и ел спокойно, не торопясь. Отведав блюдо, он предлагал его матери и соседям, и ясно было, что не забыл он прекрасный обычай родного края: если сел за трапезу, всем вокруг предлагай то, что ешь и пьешь сам, и предлагай не раз и не два, пусть все отведают. Ловко, как прежде, черпал он ложкой кукурузную муку и с удовольствием отправлял ее в рот, и все смеялись от радости и изумления, словно никогда раньше не видывали, чтобы кто-нибудь ел кукурузу с таким смаком, а многие, сбегав домой, воротились со своей кукурузой и строганой олениной и тоже принялись за еду.
Когда сын насытился, Зианг Шуа, как положено, приступила к расспросам.
— Ты вернулся с солдатами, сынок? — осведомилась она.
— Нет, мама, — ответил Кхай. — Просто я кончил ученье и вернулся в родные места.
Он взял свой кожаный ранец, откинул крышку. И все увидели блестящую никелированную коробку с ампулами и шприцем и стетоскоп с двумя резиновыми трубками, длинными и красными, как цветок зай. Никто не понял, что это такое.
— Я закончил медицинское училище, мама, — объявил Кхай, — и теперь буду лечить больных.
Зианг Шуа широко раскрыла глаза:
— Значит, Правительство назначило тебя шаманом?
Кхай рассмеялся:
— Нет. Правительство назначило меня фельдшером.
— А, знаю! — воскликнула Ми и тоже засмеялась. — Ведь такие штуки я видела в городе у медсестры.