Читать «Реконструкция» онлайн - страница 39

* * *

Левая сторона лица у меня мокрая. Машинально, как пёс, облизываюсь. Сладкая кровь и трава. И запах болота. Я поднимаю голову. Высокие тоненькие деревья стоят смирно, а между ними кто-то идёт. Бледная, словно смазанная фигура. Фигура качается и приближается короткими рывками, как в режиме фаст-форвард. Я понимаю, что нужно бежать. И ещё я знаю, что бежать поздно. Фигура пока далеко, но я вижу её чётко, во всех подробностях. Ко мне шагает зеленоватый труп женщины. Стало сразу понятно, что это женщина, и что это труп — по отваливавшимся и свисавшим, как перекрутившееся тряпьё, кускам кожи. Когда она подошла ещё ближе, послышалось, как из груди с проступающими чёрными рёбрами вырываются хрип и бульканье, как будто болото решило заговорить со мной. Вот она ещё далеко, а через секунду уже хватает меня за ногу и тянет назад за собой. Низкие ветки кустов хлещут мне по лицу, я замечаю консервную банку, насквозь ржавую. Меня несёт свободно и быстро, а ногу в голени сковало будто ледяным обручем, и холод от обруча поднимается вверх. Вот так себя чувствуют рыбы, которых несут домой. Почти ничего не чувствуют. И даже хвостом лень бить.

Я оборачиваюсь и вижу великана из парка, который бежит за нами. В руке у него что-то маленькое, нельзя разглядеть. Хватка ослабевает, движение замедляется плавно, а потом оказывается, что я просто лежу, а великан в плаще всё равно не может меня догнать, он бежит как на велотренажёре. А потом я прихожу в себя потому, что кто-то больно хлещет меня по щекам ладонями.

* * *

Я обычно не слушаю разговоры на улице и в публичных местах. Это непрофессионально для комика, я хорошо это понимаю, но в дороге привык слушать лекции — у меня сильные пробелы в образовании, а разговоры людей в маршрутке вряд ли позволят их восполнить. А тут у меня разрядился айпод в вегетарианском кафе, где я покупаю свои любимые чечевичные котлеты. И я вынужден был слушать, что они говорят между собой. Разговор был в точности вот такой:

— Ребята, мы же веганы?

— Да, мы веганы.

— Мы же все здесь веганы?

— Да, мы здесь все веганы.

— А что насчёт тебя, ты веган?

— Нет, я ем яйца.

— Почему? Ведь яйца — продукт животного происхождения.

— Я понимаю, но мне очень нравится их вкус.

— Нет, веганы не должны есть яйца, ты понял меня?

— Да, я понял, не буду их есть.

Я делаю следующий вывод: сценаристы моего «Шоу Трумана» в последнее время стали халтурить. Они знают, что я всё равно не слушаю людей, и начали экономить на диалогах второстепенных персонажей. У вас такое тоже бывало? Как будто люди специально, когда вы оказываетесь рядом с ними, меняют тему? Они все вас знают, но вам никогда не раскрыть этот заговор, понимаете? Вот, что я хочу сказать. Происходит что-то, что выше нашего понимания.