Читать «Стоящие у врат» онлайн - страница 3

— Посмотрите на себя, доктор Вайсфельд, — укоризненно ответил раввин, и его пепельная борода дрогнула. — Кем вы были раньше и кем стали сейчас. Где вы были раньше и где вы сейчас. Разве вы не чувствуете, что мир вас удерживает все слабее? Ваша вторая душа, слабая и грешная душа, та, которую подавляла первая, менее грешная и более сильная, сейчас имеет больше возможностей заявить о себе. И ее память, память ее прежних перевоплощений, прежнего путешествия в гилгул, вторгается в сны первой, основной души.

— И кому же они принадлежали в прежней жизни, эти мои души? — интерес мой, разумеется, был окрашен скепсисом, но в то же время ответа я ждал с изумившим меня самого нетерпением.

Густые брови нашего рабби сошлись на переносице, так что глаз почти не было видно.

— Я должен подумать… — пробормотал он. — Так все запуталось… И ведь это важно, реб Иона, это так важно, так важно знать: кто из нас кем был в прошлой жизни… Ари а-Кадош, согласно ребу Хаиму, говорил еще более удивительные вещи о перевоплощениях душ. Например, о том, что одна из душ ранее могла принадлежать животному. И что в одном теле могут совершать путь к исправлению даже не две, а три и более души…

Он замолчал, глядя перед собой невидящими глазами.

— Я должен подумать, — повторил он, резко повернулся и быстро зашагал назад к бараку, придерживая рукой выцветшую, потерявшую форму ермолку. Я смотрел ему вслед растерянно и удивленно. До тех пор, пока маленькая фигурка в латаном — перелатаном пиджаке и коротких брюках не скрылась за поворотом.

Вторично в тот же день я встретил рабби Аврум-Гирша после обеда. Он сопровождал телегу с четырьмя гробами, поставленными друг на друга. Очередные жертвы скверного питания и антисанитарии — все четверо умерли ночью в больничном бараке от брюшного тифа. Родственникам — у двоих умерших были в гетто родственники — позволили сопровождать наскоро сколоченные плоские ящики только до ворот. Здесь им приказали остановиться, и дальше похоронная процессия двинулась уже в сопровождении троих: представителя Юденрата, кого-то из еврейской полиции — коротышки с толстыми кривыми ногами, явно гордившегося синей униформой австро-венгерской армии времен Первой мировой и старыми видавшими виды сапогами. Третьим был раввин Шейнерзон, в обязанность которого входило чтение кадиша.

Я стоял в относительной близости от ворот (один из умерших был моим соседом по бараку — несчастный старик, проболевший всего полтора дня). Реб Аврум-Гирш шел, бормоча что-то себе под нос. На лацкане его бурого пиджака красовалась шестиконечная звезда из желтой материи — каждый, кто по каким-то причинам покидал гетто, обязан был носить такую.

Вахтман в стальном шлеме и серой форме с черным воротником интересовался покойниками куда больше, чем живыми. Он приказал поднять крышки всех четырех гробов, затем внимательно просмотрел документы, врученные ему г-ном Шефтелем. Не найдя ничего подозрительного, разрешил открыть ворота. Крохотная процессия, мало похожая на похоронную, скрылась в густом тумане, постоянно окружавшем Брокенвальд.