Читать «Обвиняемый» онлайн - страница 36

Тот появился, сверкая бритым черепом, на ходу развязывая тесемки зеленого халата.

– А вы кто? Бывший муж?.. Бывший – значит, больше не родственник. Разведенный, но любящий – это еще что за новый гибрид?.. Кто кого оставил – вот в чем вопрос… Ага, значит – она вас?.. Распустились сильно. От меня бы живой не ушла… Ладно уж, пойдемте.

По дороге он рассказал, что подушка безопасности в автомобиле сработала, спасла ее от удара грудью о руль. Но, видимо, еще до налета на дерево внизу бьюик швырнуло в сторону и она пробила головой боковое стекло. Это чудо, что височная артерия осталась цела. Чтобы найти все порезы, извлечь все стекла, волосы пришлось сбрить.?Месяц походит вот так?, – щелкнул он себя по черепу.

Палата была похожа на кабину авиалайнера. Струились зеленые змейки на экранах, сверкали ряды выключателей, сплетались разноцветные спирали проводов, сверкали алюминиевые поручни кровати. Тихо жужжали мониторы. Олина голова в шлеме из бинтов, казалось, была готова к выходу в открытый космос. Хирург вдруг подобрел, залюбовался своей работой. Потрогал пальцем бинты, вздохнул. Не задавая ехидных вопросов, помог бывшему-но-любящему заменить подушку под головой пациентки.

– Закрывают через час… Вы просто хотите посидеть рядом? Я скажу дежурной, чтобы не дергали вас… Вряд ли она очнется до полуночи. Но если вдруг – нажмите вот на эту кнопку.

Он ушел.

Грегори вгляделся в опущенные прозрачные веки, в первые складочки в углах губ. Большой порез на щеке был закрыт пластырем, и он невольно потрогал свою щеку: кровоточит уже или нет? Взял лежавшую на одеяле руку, заговорил тихо-тихо:

– Как же ты, а? Как это случилось? Не ты ли меня всегда учила-умоляла – обязательно поспать перед дорогой, если устал? А я сегодня как раз ездил к твоей матери лечиться… Да, у меня опять это случилось – стигматическое… Смотри, как у нас совпало: окровавились в один и тот же день!.. Меня Лейда подлатала-подлечила. И про тебя доктор говорит, что заживет… Ну, походишь месяц в парике, ничего страшного…

Знаешь, я не видел Кристину все лето, забыл, как вы похожи, и две недели назад она подошла ко мне в коридоре, а лекция была напряженная, начало нового курса, голова немного кружилась, и я принял ее за тебя, эти ваши эстонские гены, видимо, очень сильны, глаза и рот у нее стали совсем твои, и я чуть не кинулся ее целовать, то-то был бы скандал: маньяк-профессор набросился на студентку – на собственную падчерицу! – прямо в коридоре университета! Я сдержался, но в тот момент что-то понял, что-то очень важное про нас с тобой, мне нужно попытаться уложить это в слова, рассказать тебе… Вот если бы нам удалось – если бы мы сумели – прожить вместе не пять, а двадцать пять лет, празднуя серебряную свадьбу, я поднял бы такой тост в твою честь:?Леди и джентльмены! Моя жена все годы, что мы прожили вместе, спасала меня от самого страшного, что может случиться с человеком: от довольства собой. И это было ей нелегко. Жажда быть довольным собой, своими речами, своими делами жила во мне неистребимо. Но она снова и снова кидалась спасать меня, как только ей чудился огонек победного чванства – торжества и самодовольства – в моих глазах. И она достигла своего. Вот я перед вами – в тоске и неуверенности, в которых пристало человеку проводить свои дни на земле. Другая важнейшая наука, преподанная ею: во всем обвинять себя. Ведь нам не дано знать, что справедливо, что подло, что угодно Богу, что – нет. Мы каждый день, вступая в противоборство с другими людьми, рискуем совершить злой – несправедливый – поступок. И есть такой простой способ не впасть в этот грех: обвиняй всегда только себя, уступай во всем, отдавай все, что у тебя попросят?.