Читать «Шпаргалки по философии» онлайн - страница 7

— максимум — это нечто максимально большое,

— минимум — это нечто максимально малое.

5. Поскольку мы теперь отошли от категории количества, то должны убрать из наших определений и термин «нечто», который является показателем некоей предметности, которая осталась у нас от того, когда мы связывали максимум и минимум с количеством.

Ведь, количество, действительно, определяется предметностью, и применение «нечто», как понятия некоей универсальной предметности максимума и минимума, было оправдано. Но сейчас, когда у нас остается только лишь чистый принцип этих понятий в их отношении к миру вообще, то определения должны выглядеть так:

— максимум — это максимально большое,

— минимум — это максимально малое.

6. Однако, категории «большое» и «малое», если мы очищаем понятия максимума и минимума от смысловой соотнесенности с количеством, также не имеют права находиться в составе наших определений, поскольку они тоже являются характеристиками количественно-предметного, и при осуществлении чистого принципа должны просто автоматически отбрасываться мыслью, вследствие чего получается:

— максимум — это максимально,

— минимум — это максимально.

Таким образом, как чистые принципы, максимум и минимум совпадают.

Средневековая казуистика? Возможно. Но из учения Кузанского о совпадении максимума и минимума выросло учение Шеллинга об Абсолютном Тождестве. А из учения Шеллинга об Абсолютном Тождестве, Гегель, анализируя природу Абсолютного Тождества, вывел свою диалектику.

В немалой степени из учения о совпадении минимума и максимума родился великий пример Николая Кузанского — если перематывать клубок ниток за один конец, то, намотав клубок на свободный конец, мы увидим и процесс и смысл того, что происходит в мире. Из этого примера Гегель вывел идею мирового развития от Абсолютной Идеи к Абсолютному Духу. Так что, кому казуистика, а кому — классическая философия, как работа с чистыми принципами и понятиями.

Но, как бы то ни было, а задача сделать понятным ход мысли Кузанского, и сделать понятным то, что он хотел сказать, по-моему, на этом примере выглядит вполне выполнимой. Теперь любой «обычный человек» видит ту же самую «очевидность» в совпадении максимума и минимума, которую видел Николай Кузанский, и это главное. А видит ли сам человек эту самую очевидность по своим личным убеждениям, или не видит — это совершенно не важно, потому что человек сдает на экзамене не свои убеждения, а философию Николая Кузанского.

Вот так построены шпаргалки.

Дополнительно хочется сказать еще одно — нигде в тексте учебного материала нет ни отношения автора к его содержанию, ни личных убеждений автора. Шпаргалки сделаны в полном соответствии с учебной традицией и направлены на то, чтобы изучалась официальная версия классической философии, то есть её усреднённо-принятая концепция для системы высшего образования и для системы подготовки научных кадров.