Читать «Молитва святого Ефрема Сирина» онлайн - страница 10

Занятие себя трудом телесным также прогоняет уныние. Человек унылый неспособен бывает к труду, но что нужды? Пусть начнет трудиться, даже нехотя; пусть продолжает труд, хотя без успеха: от движения оживает сначала тело, а потом и дух, и почувствуется бодрость; мысль среди труда неприметно отвратится от предметов, наводивших тоску, а это уже много значит в состоянии уныния.

Наконец, если источник уныния скрывается в недугах телесных, то христианин не должен пренебрегать пособия и от искусства врачебного: ибо искусство сие от Бога. Господь созда, - говорит Писание, - врача на потребу человека (Сир. 38; 1), посему врач есть слуга Божий для нас во благое.

Все, что мы говорим об унынии, касается уныния христианского, Страдают ли унынием миролюбцы и грешники, нерадящие о спасении души своей? - Всего более и всего чаще, хотя, по-видимому, жизнь их состоит большей частью из забав и утех. Даже по всей справедливости можно сказать, что внутреннее недовольство и тайная тоска его постоянная доля грешников. Ибо совесть, сколько бы ни заглушали ее, как червь точит сердце. Внутренний человек, как ни подавляют его, подъемлет нередко главу и стонет. Невольное, глубокое предчувствие будущего суда и воздаяния также тревожит душу грешную, возмущает и преогорчает для нее безумные утехи чувственности. Самый закоренелый грешник по временам чувствует, что он как ветвь без корня, как здание без основания, что внутри его пустота, мрак, язва и смерть. Отсюда та неудержимая наклонность миролюбцев к непрестанным развлечениям, к тому, чтоб забываться и быть вне себя.

Что сказать миролюбцам об их унынии? Оно благо для них: ибо служит призыванием и побуждением к покаянию. Посему, вместо того, чтобы прогонять сие уныние, как болезнь, им надобно пользоваться как врачевством, обращая его из бесплодной печали века сего в спасительную печаль по Боге. И пусть не думают, чтобы нашлось для них какое-либо средство к освобождению от сего духа уныния, доколе не обратятся на путь правды и не исправят себя и своих нравов. Суетные удовольствия и радости земные никогда не наполнят пустоты сердечной: душа наша пространнее всего мира.

Напротив, с продолжением времени самые радости плотские потеряют силу развлекать и обаять душу, и обратятся в источник тяжести душевной и скуки. Между тем печаль по Бозе, сокрушение о своей беззаконной жизни, хотя вначале и прибавит, по-видимому, нечто к тоске душевной, но со временем послужит к совершенному исцелению от всех болезней сердечных; ибо приведет за собою правду, мир и радость о Дусе Святе. Аминь.

Слово в пяток недели 2-й Великого поста

"Господи и Владыко живота моего, дух любоначалия не даждь ми!"

Не даждь духа, который, вселившись в Ангела светоносного, омрачил его и низринул навсегда с неба, который, возобладав прародителями нашими, изгнал их невозвратно из рая; того духа, коим ослепленный Фараон вопрошал: кто есть Бог, Егоже послушаю гласа? (Исх. 5; 2), коим прельщенные, Дафан и Авирон сошли за свое возмущение против Моисея во ад живы; того духа, который заставлял еретиков идти против власти Церкви, возмутителей и крамольников - терзать недра своего Отечества, буйных писателей - сеять плевелы и порчу нравов в целых поколениях; того духа, который, несмотря на чудовищную величину свою, может вселяться в самого малого человека, и в кого ни вселится, делает его недовольным ничем, тем паче своим состоянием.