Читать «Печатное слово» онлайн - страница 8

Он. Сияющий, с цветами. И ручки целует, и спасительницей называет, издательство, мол, уже теребило, завтра, мол, и понесет. Я говорю: раскладывайте пока, Адольф Трофимыч, по папкам экземпляры, а я наш традиционный чаек организую. Это у нас с ним так заведено: пока я чай завариваю, он деньги вынимает и кладет под угол машинки - меня чтоб не смущать.

Я на кухне как пташка порхаю у плиты, и тут-вопль! "Это хулиганство,-вопит,бандитизм!" И слышу, Урьев мой по столубац! Аж машинка звякнула. Бросаюсь в комнату, а Адольф мой Трофимыч уперся кулачищами в стол, багровый весь, уставился на меня и говорит: "Ничего, - говорит, Людмила Дмитриевна, нет отврачительней мелкой, злобной зависти дилетанта!" И пошел месить кулаками по экземплярам, по экземплярам!

Батюшки-светы! Что стряслось? Чем я провинилась? Кидаюсь к столу, хватаю текст-и шатаюсь, и в глазах у меня темнеет. Слушай, Ирка: весь текст испещрен красным! Начиная с заголовка. В заголовке, например,-вставка после слова "география": "а также арифметика, зоология и ботаника"! И других вставок не счесть, к замечаний на полях, и вычеркиваний, я перечеркиваний крест-накрест. Целые абзацы вымараны! Где ни глянь, где ни открой! Потом уж, когда я часть текстч в одиночку разглядела да замечания прочитала, я поняла, каково было Урьеву. Зато уж потом! "Жалкая неудачница!

Недоучка! Халтурщица!" Только что не матом. И я визжу. Не мои, визжу, правки-вставки! Это же, визжу, не рукой сделано и не на машинке, это же петит!

Запихал он в портфель свою рукопись, мои экземпляры, так пихал, что часть листов мимо портфеля на пол попадала - не стал подбирать. "Я, кричит, - это всем сотрудникам покажу! Ни одна институтская рукопись не попадет больше в ваши бандитские руки!" Дверью трах и был таков. С деньгами, естественно... Ох, Ирина! Ползаю я по полу, реву белугой, собираю листы и читаю эту красноту окаянную: "компиляция", "неряшливая компиляция", "не извращай мысли гения", "отделяй кавычками чужие слова от своих", "выучи географию Тверской губернии", "не возводи напраслины на предков", "эту глупость сказал не Булгарин, а ты". .. И еще, и еще. Я уж хохотала потом, хохотала, пока не обожгла меня мысль: что же это такое, боже мой? Может быть, и мерещится эта краснота, и Адольфик не приходил, и нет на последней странице трех печатей-овалов с тремя легендарными словами. .. Ох, молчу! Приезжай скорее!

Алик, на которого все это не произвело никакого впечатления, вчера в первом часу ночи заявился ко мне с коньяком и пылающим сердцем..."

Но мы опускаем сугубо интимную часть этого и без того длинного письма машинистки Людмилы Стасевской.

Центрагалакт. Центр Центра.

IV Трапецоид, верх.

Его Высокосообразителыюсти, Главному Координатору Разведфлотов Тью, центаврянину.