Читать «Трудный поединок» онлайн - страница 6

– Понял,– кивнул сын.– Какао – это что мне мама утром дает. Я понарошке так называю этого клоуна.

Коко и Якобино, клоуны-буфф, в то время были любимцами московской детворы, заполнявшей до отказа 1-й Государственный цирк на Цветном бульваре.

…Гольст проводил жену и сына до выхода и, вернувшись в кабинет, долго не мог взяться за дела.

«Образование»,– усмехнулся он, вспомнив слова жены.

И перед его мысленным взором встала прожитая жизнь, похожая на жизнь многих товарищей по работе и вместе с тем отличная от их.

Отец Георгия Робертовича служил инженером на Коломенском паровозном заводе. Погиб в первую мировую, в 1916 году. Их расставание Гольст помнил до мельчайших подробностей. Почему-то навсегда остался запах новенькой хрустящей портупеи. И слова отца: если он не вернется, сын должен во что бы то ни стало продолжать учиться (Георгий посещал гимназию).

После смерти отца Гольст едет из Коломны в Петроград, к тетке, единственной близкой родственнице отца. Затем – революция, которая закружила его, как и многих сверстников.

В 1920 году Георгий Робертович добровольцем пошел в Красную Армию. Служил в войсках ВОХР (вооруженная охрана республики), а вечерами, с разрешения начальства, два года ходил заниматься на юридическое отделение факультета общественных профессий Петроградского университета. В 1923 году Гольста переводят в Москву. Он продолжает службу в бронетанковой бригаде. В его петлицах три кубика. Командир. А еще через год демобилизация. Комиссия по делам демобилизованных направляет Гольста в административный отдел Моссовета, где он работает секретарем подсекции. Но недолго. Председатель Московского губернского суда И. А. Смирнов направляет Георгия Робертовича на годичные юридические курсы.

Потом – работа следователем в Московском губсуде. Сначала в Краснопресненском районе города Москвы, а впоследствии – в Бронницком уезде Подмосковья.

С 1931 года Гольст – старший следователь прокуратуры города Москвы. Да, опыта ему не занимать, а вот по образованию ему так далеко до академика. Но у многих его товарищей по работе было куда меньше опыта и образования. Так что Зинаида Ивановна действительно имела право по тем временам назвать Георгия Робертовича академиком. Однако он сам знал: любое дело – это встреча с неизвестным. Иной раз даже имеющиеся опыт и знания могут оказаться бессильными. И тогда отправляется в архив папка с надписью «Хранить до…». Такие дела кто называл «гробами», кто «глухарями». Официально они именовались нераскрытыми. Это значит, следователь проиграл битву. Преступник оказался хитрее, или обстоятельства складывались в его пользу. И самое главное из них – упущенное время. В случае с Амировой было именно так. Более полугода со дня ее исчезновения – срок немалый.

На следующий день после визита Тамары Кулагиной Гольст позвонил заместителю начальника МУРа Георгию Федоровичу Тыльнеру. Так как это касалось судебного медика, имевшего дело с работниками московского угрозыска, то надо было проявить особую деликатность.