Читать «Шекспировские чтения, 1976» онлайн - страница 41

Если Элиот восхваляет "терпение" как благородную и прекрасную добродетель, то в пьесе это слово обыгрывается в комическом контексте. После первого акта, где изображены причины и начало войны, следуют рассуждения Нима - этот трусливый воришка боится идти на войну и повторяет как единственное утешение: "Ну что ж, будь что будет", "проживу сколько можно", "чему быть, того не миновать; хотя терпение - усталая кляча, но она еще тащится" (II, 1) {Здесь к далее в этой статье цитаты из произведений Шекспира даны по изд.: В. Шекспир. Полное собрание сочинений в восьми томах, т. III. Л., 1937. Перевод Е. Н. Бируковой.}.

Пример пародийного отношения к добродетелям, перечисленным в книге Элиота, содержится в речи Генриха, обращенной к изменнику лорду Скрупу. Э. Гретер, приводя эту параллель, не замечает иронического отношения к советам Элиота. Принц Генрих перечисляет многочисленные добродетели, какими, казалось, обладал Скруп: верность долгу, ученость, благородство происхождения, благочестие, умеренность в пище, свобода от грубых страстей, постоянство духа, осмотрительность в суждениях, скромность. У Элиота всеми этими достоинствами должен обладать король. В пьесе заложена совершенно иная мысль: эти добродетели могут быть только блестящей видимостью, скрывающей душу предателя (II, 2).

В поздних хрониках Шекспир, как и многие гуманисты, ставит проблему воспитания государя и человека. В самом начале хроники "Король Генрих V" в диалоге архиепископа Кентерберийского перечисляются достоинства, которыми обладает Генрих. Это восхваление нового короля объясняется прежде всего тем, что Генрих благожелательно относится к церкви (a true lover of the holy church), однако в суждениях служителей церкви о короле есть и объективная оценка: Генрих разбирается и в религиозных делах, и в делах правления (of commonwealth affairs), и военных вопросах (list his discourse of war), и в политике (any cause of policy), он прекрасный оратор (his sweet and honey sentences). Архиепископ восхваляет знание жизни (so that the art and practic part of life / must be the mistress to this theoric) и тут же удивляется, как мог принц научиться всему этому в компании грубых и невежественных людей, в пирах и забавах (I, 2). Это легко мог объяснить зритель, знакомый с юностью Генриха, представленной в предшествующих хрониках.

В этих суждениях персонажей о короле Генрихе V можно видеть сочувственное отношение Шекспира к важному значению теорий об идеальном правителе: король должен знать жизнь своих подданных. Однако нельзя забывать, что это говорится в начале новой драмы, где ставятся собственные проблемы, где комический элемент весьма незначителен по сравнению с предшествующими хрониками о Генрихе IV. Желательность подобного воспитания несомненна, а в хронике "Король Генрих V" показаны благотворные для государства результаты такого познания жизни. И все-таки в предшествующих хрониках столь же неопровержимо показан совершенно фантастический характер дружбы принца с Фальстафом и другими обитателями таверны "Кабанья голова".