Читать «Шекспировские чтения, 1976» онлайн - страница 120

Стремление к конкретному изображению определенной исторической эпохи, к изображению нравов мы находим уже в исторической драме Гете "Гец фон Берлихинген", написанной по образцу шекспировских хроник. Но опыт новой эпохи был запечатлен прежде всего в исторических романах Вальтера Скотта и гениальном романе Мандзони "Обрученные".

Он был воспринят и Пушкиным и применен в "Борисе Годунове" к изображению отечественной истории, истории допетровской Руси.

В своих исторических хрониках Шекспир изобразил драматический период английской истории, отмеченный кровопролитной борьбой за власть двух феодальных семейств - так называемые войны Алой и Белой розы, изобразил и другие этапы феодальной междоусобицы.

Белинский указывал, что сама история Англии была серией драматических эпизодов, и это облегчало Шекспиру возможность воплотить ее в форме своих хроник.

Создавая "Бориса Годунова", Пушкин проницательно выбрал период конца XVI-начала XVII в., эпоху многих мятежей, отмеченную борьбой самодержавия против мятежного дворянства и выступлениями народных масс.

До нас дошли данные, свидетельствующие о том, что Пушкин не собирался ограничиться одним "Борисом Годуновым"; "...Пушкин сам говорил, что намерен писать еще "Лжедимитрия" и "Василия Шуйского", как продолжение "Бориса Годунова", и еще нечто взять из междуцарствования: это было бы вроде шекспировских хроник" {Цит. по кн.: Л. Н. Майков. Пушкин. Биографический и историко-литературный очерк. СПб., 1898, с. 330.}.

Но Пушкин создал только одну трагедию - "Борис Годунов". До нас не дошло никаких сведений о том, собирался ли он в последние годы своей жизни вернуться к первоначальному замыслу.

В одной пьесе Пушкин смог гениально охватить и выразить все содержание русской исторической жизни допетровской эпохи.

Пушкин писал о своей трагедии: "Изучение Шекспира, Карамзина и старых наших летописей дало мне мысль облечь в драматические формы одну из самых драматических эпох новейшей истории" {А. С. Пушкин. Полное собрание сочинений в десяти томах, т. VII, с. 164.}.

Когда Шекспир воспроизводил в хрониках прошлое своего отечества, он опирался преимущественно на "хроники" старинного английского летописца Холиншеда.

Для Пушкина эту роль играла "История государства Российского" Карамзина и русские летописи. Оба эти источника не противоречили тому шекспиризму, которым был охвачен Пушкин.

Как известно, Карамзин смотрел на историю с консервативно-монархической точки зрения и стоял на идеалистической позиции. Сила его труда, привлекавшая не только Пушкина, но и позднейших русских авторов исторических драм - А. К. Толстого, Островского, заключалась в том, что в нем Карамзин давал яркую и поэтически-живописную картину исторического прошлого.

Задача, которую ставил перед собой историк Карамзин, очень близка к задачам художника: "Что же остается ему, прикованному, так сказать, к сухим хартиям древности? Порядок, ясность, сила, живопись" {Н. Карамзин. История государства Российского, т. I, СПб., 1892, с. XXIV.}. Историк в трактовке Карамзина тот же писатель. "История, отверзая гробы, поднимая мертвых, влагая им жизнь в сердце и слова в уста, из тления вновь созидая царства и предоставляя воображению ряд веков с их отличными страстями, нравами, деяниями, расширяет пределы нашего собственного бытия..." {Там же.}