Читать «Творцы заклинаний (сборник)» онлайн - страница 37
Терри Пратчетт
–
– Ты можешь меня этому научить?
– Я? Нет!
– Как же мне учиться, если никто не будет меня учить?
– Ты должна отправиться туда, где это умеют делать. В школу волшебников.
– Но ты сказала…
Матушка на мгновение оторвалась от переливания воды из ведра в кувшин.
– Да, да, – резко бросила она. – Но можешь забыть о том, что я говорила, можешь забыть о здравом смысле и всем таком прочем. Иногда приходится идти туда, куда ведут обстоятельства. Полагаю, ты так или иначе отправишься в эту школу волшебников.
Эск обдумала это заявление.
– Ты хочешь сказать, это моя судьба? – спросила она.
Матушка пожала плечами.
– Что-то в этом роде. Может быть. Кто знает?
Той ночью, когда Эск давным-давно лежала в постели, матушка надела шляпу, зажгла новую свечку, убрала все со стола и вытащила из тайника в кухонном шкафу небольшую деревянную шкатулку, в которой лежали бутылочка чернил, древнее гусиное перо и несколько листков бумаги.
Каждый раз, когда приходилось сталкиваться с миром букв, матушка чувствовала себя не в своей тарелке. Ее глаза выпучились, язык высунулся наружу, на лбу бусинками выступил пот, но перо, поскрипывая, все-таки двигалось по странице, хоть и сопровождалось отдельными негромкими «зараза» и «чтоб тебя».
Письмо звучало следующим образом, правда, данному варианту не хватает свечного воска, клякс, замарываний и жирных пятен оригинала:
Матушка поднесла письмо к свече и пробежала его критическим взглядом. Хорошее письмо получилось. Она взяла слово «разнабразный» из «Ещегодника», который читала каждый вечер. Этот «Ещегодник» всегда предсказывал «мнагачисленые бетствия» и «разнабразные несчастья». Матушка не вполне представляла себе, что это значит, но слово ей нравилось.
Матушка Ветровоск запечатала письмо свечным воском и положила на стол. «Оставлю в деревне для почтальона. Все равно завтра утром идти за новым чайником», – решила она.
На следующее утро матушка постаралась одеться как следует: выбрала черное платье, украшенное изображениями лягушек и летучих мышей, широкий бархатный плащ (по крайней мере, материал его после тридцати лет упорной носки стал весьма смахивать на бархат) и надела полагающуюся по должности шляпу, пригвоздив ее к волосам шпильками.
Сначала матушка и Эск зашли к каменщику и заказали новый экран для очага, после чего отправились к кузнецу.
Это была продолжительная и бурная беседа. Эск вышла в сад и забралась на добрую старую яблоню. Из дома время от времени доносились крики отца и вопли матери, а иногда надолго воцарялось молчание, означающее, что матушка Ветровоск мягко втолковывает что-то голосом, который Эск определяла для себя как голос «именно-так-и-не-иначе». Старая ведьма могла иногда разговаривать ровным, размеренным тоном. К такому тону, наверное, прибегал сам Создатель. Неизвестно, содержалась ли в этом голосе магия или просто головология, но он исключал всякую возможность споров и ясно давал понять: то, о чем он говорит, в точности соответствует тому, как все должно быть.