Читать «Творцы заклинаний (сборник)» онлайн - страница 270

Убийца. Но как же я уйду, коль горничная ваша забрала мои тапки?

Горничная (открывает дверь). Архиепископ, ваше величество.

Священник (из-под кровати). Вот это влип так влип!

(Суета сует.)

Томджон уже в который раз подивился последней ремарке. Судя по всему, эту ремарку Хьюл особенно любил, поскольку начинял ею все свои творения. Ответа, что она значит, Томджон у него так и не добился. Очевидно, загадке «что и куда может совать суета» суждено было остаться нерешенной.

Томджон мягко подкрался к столу и, задержав дыхание, вытащил стопку бумаги из-под головы спящего гнома, а на место стопки тут же ловко подложил подушку.

Первая же страница гласила:

Король Веренс Флем, принц Ланкрский

Сон в канун Дня Всех Пустых Ночь Длинных Ножей

Острых Кинжалов Мертвых Королей,

сочинение Хьюла, Театр Витоллера.

Комедия Трагедия в Восьми Пяти Шести Трех

Девяти Действиях.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Флем, хороший король.

Веренс, плохой король.

Ветревиска, злая ведьма.

Гогга, не менее злая ведьма.

Маггеррата, юная…

Томджон нетерпеливо перевернул страницу.

Картина 1

Примерочная Корабль Пустынная Улица Псевдополис

Пустынное место. Гром и молния. Входят три ведьмы…

Пробежав глазами несколько первых листов, юноша решил заглянуть в конец.

«Друзья, еще раз низкий вам поклон, всех просим на коронованье в Ланкр».

(Все выходят на сцену, распевая «трам-там-там» и проч. Падают, кружась, розовые лепестки. Боги спускаются с небес, демоны вылезают из преисподней, много шума вокруг вращающегося круга и т. д.)

Конец.

Хьюл храпел.

Во сне его возносились и низвергались боги; по океанам холста проворно шныряли вольные ладьи. Картины прыгали, бегали друг вокруг друга, мелькали без остановки: там были люди, парящие на невидимой леске и без оной; по небу проплывали воображаемые каравеллы, ведущие друг с другом воображаемое сражение; открывались новые моря; распиливались надвое красотки; а вокруг всего этого хихикало и бормотало великое множество постановщиков спецэффектов. Раскинув в отчаянии руки, Хьюл мчался сквозь это великолепие, стремясь объять все и зная, что на самом деле ничего такого нет и никогда не будет, ведь в действительности у него имеются только несколько квадратных ярдов подмостков, скудные запасы холстины и немножко красок, с помощью которых предстояло изобразить хотя бы парочку из того бесчисленного множества образов, что населяли Хьюлову голову.

Да, воистину только в сновидениях мы обретаем подлинную свободу. Все остальное время мы на кого-то работаем.

– Пьеса в целом неплохая, – заявил Витоллер. – Но привидение меня не устраивает.

– Привидение должно остаться и останется, – угрюмо буркнул Хьюл.

– Ты забыл, что такое насмешки? Публика любит побросаться в актеров всякими предметами. Знаешь, помидоры, конечно, легко отстирываются, но ощущение все равно неприятное.

– А я говорю, привидение останется. Оно здесь необходимо, ибо того требует развитие драмы.

– Когда ставили твою прошлую пьесу, ты тоже что-то кричал о развитии.

– Я и сейчас от своих слов не отказываюсь…