Читать «Блаженный Феофил. Христа ради юродивый» онлайн - страница 86
Неизвестно
Еще вчера вел с вами речи,
И вдруг настал мой смертный час
И прекратил былые встречи!
Придите ж, добрые мои,
Меня почтите пред прощаньем
Последним знаменьем любви –
Последним братским целованьем.
Уже я с вами не сойдусь
Не перемолвлю больше слова,
На суд ко Господу стремлюсь,
Где нет пристрастия земного.
Там и слуга и властелин,
Богач и нищий, царь и воин –
Там все равны, там суд один,
И каждый ждет, чего достоин.
Дела, дела одни тогда
Нам участь вечную устроют:
Или прославят навсегда
Или стыдом навек покроют...8
Итак, памятуй, друг мой, и живи в страхе, ибо вся земная жизнь наша ничто иное, как повседневная смерть. Вчера мы были не те, какие сегодня, завтра будем не то, что ныне. «На всяк день отъемлется часть нашего жития и в то время, когда мы растем – жизнь убывает и умаляется». Ныне умер брат твой, завтра умрешь ты – путь один. Вся земля усеяна костями, как поле пшеницей, и живые не находят места, чтобы ступить, не потревожив ногой праха почивших. Не ищи же услад зрению и слуху – завтра око смежится и ухо перестанет слышать. Не давай воли рукам и ногам – завтра свяжет их рука смерти и тебя самого прикует к одру, с которого уже не встанешь. Не желай пышных нарядов и светлых жилищ – завтра вот в какую облекут тебя одежду и вот какой уготовят тебе дом. Не желай наград и отличий – они поместятся на время лишь около гроба твоего, как бы посмеиваясь твоему тщеславию. Не привязывайся к земле и ко всему земному – завтра коса смерти порешит все эти узы и против воли и желания твоего пойдешь в дальнюю страну иного мира, где все иное и не напомнит тебе ничем твоих земных богатств и сокровищ. Бодрствуй и спеши переселиться туда заблаговременно мыслью и сердцем, чтобы в тот час, в который введут тебя в эту область, не очутиться тебе там словно в чужом месте, незнакомым с тамошними порядками».
Согласно завещанию покойного старца, многотрудное тело его было облечено в схимонашеские одежды и положено в том же странном гробе, в котором он завещал погрести себя. Погребение было обставлено торжественно. Совершал его наместник Лавры архимандрит Иоанн (впоследствии епископ Полтавский) совместное начальником пустыни иеромонахом Анатолием и многими старцами при участии Лаврского хора клирошан под управлением уставщика иеромонаха Модеста. Свято-Троицкий храм и весь монастырский двор буквально был полон молящимися. Пред начатием последнего целования наместником Лавры было сказано трогательное, глубоко назидательное надгробное слово, и по окончании его гроб с дорогими останками почившего праведника и всеми любимого духовника был вынесен из церкви на монастырский двор. Погода в тот день стояла чудная – теплая, тихая, солнечная, ясная. В воздухе не чувствовалось ни малейшего ветерка, и находившиеся в руках богомольцев восковые свечи ярко горели тихим пламенем, точно свидетельствуя о том, что душа почившего старца, как яркая, немеркнущая свеча, предстояла теперь пред лицом Самого Владыки и Господа. Погребальное шествие было совершено вокруг Святой Троицкой церкви, и через несколько минут гроб почившего старца, в предшествии хоругвеносцев, святого Евангелия, окруженный толпой теснившегося народа, при пении «Святый Боже» и при печальном перезвоне Китаевских колоколов, был опущен в недра земли...