Читать «Блаженный Феофил. Христа ради юродивый» онлайн - страница 5

Свыкнувшись со скитальческой жизнью, испытав в душе сладость первой детской молитвы и рано приучившись к долговременному посту и воздержанию, маленький Фома стал крепнуть и преображаться духовно. Божий храм стал любимейшим приютом этого необыкновенного дитяти. Мальчик не пропускал ни единого богослужения и при первом ударе в колокол с великой радостью спешил туда, где так отрадно и так непонятно для него самого отдыхала его душа. Часто заставали Фому перед закрытыми дверями сельского храма, углубленным в молитву и как бы отрешившимся от всего, что окружало его в сем мире: Научи меня. Боже, любить

Всем умом Тебя, всем помышленьем.

Чтоб и душу Тебе посвятить

И всю жизнь с каждым сердца биеньем.

Научи Ты меня соблюдать

Лишь Твою милосердную волю.

Научи никогда не роптать

На свою многотрудную долю.

Всех, которых пришел искупить

Ты Своею Пречистою Кровью,

Бескорыстной глубокой любовью

Научи меня, Боже, любить...

Недовольные товарищи, видя замкнутую душу Фомы, глумились и потешались над ним и, подвергая его жестоким побоям, устраивали над мальчиком злые шутки. С громким воплем и слезами отчаяния уходил тогда Фома в лес, где через сутки, а иногда и через двое находим был пастухами, рассказывавшими о нем весьма чудные вещи, которые многих приводили в изумление. Я Богу слезило тогда око его, ибо только на небесах был Единственный свидетель его скорбен и заступник его в вышних. (Иов. 16, 19–20). И понял тогда юный страдалец, что не для радости и счастья рождаются люди на земле, а рождается человек на страдание.

Сам, на себе испытав всю горечь сиротства и убожества и убедившись в том, что

Страдальцам часто мир не внемлет.

На слезы очные не зрит, Фома с ранних дней узнал сладость вспомоществования бедствующим. Отказывая себе во всем необходимом, ребенок все, что мог, отдавал нищему. Однажды Фома увидал на улице мальчика, одетого вместо рубахи в какие-то лохмотья, и тут же, не задумываясь, снял свою и отдал ее бедняку, а сам возвратился домой в одном верхнем платье. Однако благодетель его посмотрел на это иначе, и Фома за такой подвиг милосердия был строго наказан им...

Когда Фоме исполнилось семь лет, священник принялся за обучение его грамоте, но вскоре заболел и скончался. И вот с кончиной доброго наставника юный скиталец снова подвергся бедственной участи. Горько и неутешно плакал Фома о своем покровителе. Плакал не потому, что у него было хорошо жить, а потому, что потерял в нем мудрого наставника, едва начавшего открывать перед ним свет учения и книжную мудрость. Только об одном этом сокрушался и печалился Фома, до всего другого ему не было ни малейшего дела.

По смерти священника пришлось искать нового приюта. Староста той церкви, полагая, что после семилетнего промежутка прежняя ненависть к родному сыну у Евфросиньи прошла и сменилась нежностью материнского чувства, решил отвести Фому домой. Но каков же был его ужас и удивление, когда он вместо любви и расположения встретил в лице матери одну прежнюю ненависть к своему ребенку и отвращение. Евфросинья в это время колола лучину и, завидя ненавистного сына, с яростью бросила в него топор, так что острое лезвие топора рассекло Фоме правое плечо.