Читать «Съешьте сердце кита» онлайн - страница 24
Леонид Михайлович Пасенюк
Тищуку нужны были деньги. На пиво и на распашонки. А кому деньги не нужны? Разве Борис отказался бы от них? Не захотел бы купить себе приличный костюм, ну, там желтые штиблеты на каучуке?.. Тут все дело в выдержке. В том, на какие деньги покупать костюм. По справедливости ли человек их заработал. И как Панька этого не поймет? Тут же простая арифметика.
— Ну что ж, — сказал вдруг Борис, — попытаемся прикрыть лавочку. На тебя-то рассчитывать можно? На твою помощь?..
Тищук посмотрел на него исподлобья и уклонился от прямого ответа.
— Вон чего-то в кубрик нас зовут. Пошли, там
Колдун. Речу, наверно, будет толкать.
— Пошли, — неохотно вымолвил Борис.
Он сошел вниз и остановился у трапа. В кубрике собрались почти все рыбаки. Курили. Перебрасывались шуточками.
На столе стоял чугунок с картошкой и сбоку — алюминиевая, до краев наполненная хамсой миска.
Остюков разинул рот и швырнул туда половину разварной, поблескивающей зернами крахмала картофелины. Захватил щепотью хамсы — он ел ее, не обрывая голов, смачно разжевывая и жмуря от удовольствия глаза. Наконец дожевав, уперся плечами в шифоньерку.
— Уф! — выдохнул он и снял очки; были они с обыкновенными стеклами, и носил их Остюков единственно затем, чтобы немного прикрыть дужкой кожицу чуть выше переносицы, пульсирующую, как детский «родничок». — Уф! Аж вспотел. Так я вот по какому делу, ребяты… Ели вы красную рыбу? Приходилось вам?..
— Не ели! — вразнобой зашумели матросы.
— А в глаза видели?
— Не видели! — уже организованнее прозвучал ответ.
— А что? — спросил кто-то. — На рацион нам выдадут?
— Да не-е… Какой к черту рацион! Тут дождешься. Одним словом, сегодня ночью будем с красною рыбой. Я сказал — точка! Только держать язык за зубами.
Не было ничего удивительного в том, что рыбаки не ели красной рыбы и в глаза не видели осетра, белугу или севрюгу. Были они большей частью из глубинных полесских сел, из украинских местечек. И тут, на море, их «Креветка» промышляла только бычка да камбалу…
Матросы были заинтригованы.
— Ну, что-то отмочит наш Колдун, — ликовал, потирая руки, Мякенький. — Будет какая-нибудь авантюра!
Он не ошибся. В начале ночи «Креветка» вошла в пролив. Непроницаемый туман навалился на воду, белый и липкий, как молочный кисель. Стоило протянуть руку — и уже не видно было пальцев.
В такие ночи бредущие в море корабли жгут огни, помимо тех, что расплывчато мерцают на фок-мачте, по сторонам надстроек. Пронзительно завывают сирены. Матросы колотят в рынду. Не ровен час — можно столкнуться.
Но «Креветка» не зажигала своих огней. Не ревела на ней сирена. И вахтенный не терзал рынду до изнеможения. «Креветка» входила острым форштевнем в туман, как нож входит в масло… Тихо-тихо работала машина. На носу смутно проступал силуэт впередсмотрящего: столкновения все-таки опасались.
Но вот пахнуло от недалекой земли душным ветерком, и туман осел, порастаял, прижался вплотную к ночной стылой воде. Проступили огни — они казались запутавшимися в космах тумана звездами.