Читать «Жена Денниса Хаггарти» онлайн - страница 5

Однако из Лемингтона уехала не только вдова, вскоре 120-й полк получил приказ сняться с места и тоже покинул Уидон и Уорикшир. К тому времени аппетит Хаггарти несколько восстановился, однако любовь его не претерпела изменений, он был по-прежнему угрюм и мрачен. Мне говорили, что в эту пору своей жизни он воспел в стихах свою несчастную любовь, и действительно кто-то обнаружил цикл сумбурных стихотворений, написанных его рукой на листе бумаги, в которую был обернут дегтярный пластырь, применяемый от простуды полковым адъютантом Уизером.

Нетрудно представить себе, как удивились знакомые Хаггарти, когда три года спустя прочитали в газетах следующее объявление:

"Сочетались браком 12 числа сего месяца, в Монкстауне, Дионисиус Хаггарти, эсквайр, 120-го Хэмпширского королевского полка, и Джемайма Амелия Вильгельмина Молой, дочь покойного Ланселота Гама, майора морской пехоты, внучка покойного и племянница ныне здравствующего Бэрка Бодкина Блейка Молоя, эсквайра, из Молойвиля, графство Мэйо".

Итак, истинная любовь наконец победила, подумал я, откладывая газету; и былые времена, старая, злющая, чванная вдова, торчащие плечи ее дочери и веселые деньки, проведенные с офицерами 120-го полка, одноконный фаэтон доктора Джефсона, уорикширская охота и Луиза С... - впрочем, о ней мы не будем говорить - воскресли в моей памяти. Итак, добросердечный наивный ирландец в конце концов добился, своего? Что ж, только бы ему не пришлось взять за женою в приданое и тещу!

Еще год спустя было объявлено о выходе в отставку младшего лекаря Хаггарти из 120-го полка и о назначении на его место Ангуса Ротсея Лича, возможно, шотландца, но с ним я никогда не встречался, и он не имеет никакого отношения к нашей короткой повести.

Прошло еще несколько лет, однако нельзя сказать, чтобы я пристально следил за судьбою мистера Хаггарти и его жены, вернее, я за это время о них ни разу не вспомнил. И вот однажды, прогуливаясь по набережной Кингстауна, что неподалеку от Дублина, и глазея, по примеру прочих посетителей этого курорта, на Хоутский холм, я увидел идущего в мою сторону высокого сухощавого мужчину с кустистыми рыжими бакенами, про которые подумал, что видел их прежде, и лицом, которое могло принадлежать только Хаггарти. Это и был Хаггарти, на десять лет постаревший со времени нашей последней встречи, и куда более худой и мрачный. На плече у него сидел юный джентльмен в грязном клетчатом костюмчике - физиономия его, выглядывавшая из-под замызганной шапочки, украшенной черными перьями, чрезвычайно походила на физиономию самого Хаггарти, - другой рукой он вез салатного цвета детскую коляску, в которой покоилось дитя женского пола лет двух от роду. Оба ревели во всю силу своих легких.

Как только Деннис меня увидел, лицо его утратило хмурое, озабоченное выражение, видимо, теперь ему присущее; он остановил коляску, спустил своего сына с плеча и, оставив потомство реветь на дороге, бегом бросился ко мне, приветствуя меня громоподобным голосом: