Читать «ПОЛЁТ НАД ГОРОДОМ В. (ЧЕМОДАННЫЙ РОМАН)» онлайн - страница 6

А по утрам он ест овсянку. От классического порриджа моя овсянка отличается тем, что готовлю я её с огромной любовью, а под конец вбиваю в  кашу два сваренных всмятку яйца и капаю толстую каплю рыбьего жира. От этого каша начинает пахнуть так вкусно, что мне немного завидно, но я не посягаю, потому что всё лучшее — тому, кто считает меня лучшим другом, два раза в день выводит на высерки, учит угадывать мысли с полувзгляда и любит жизнь просто за то, что в ней есть я.

…Кстати, пыталась летать вверх ногами. Ничего не получилось, только кровь из носа пошла.

8.

Любимая моя мечта, кроме улететь отсюда, это как будто иду я вечером через Лесное кладбище на 14-м километре и вижу подъезжающую машину, а из неё выходят три мужчины в коже и с чемоданом. Меня пока не замечают, а я сильно опасаюсь и прыгаю в незаполненную покойником яму, и затаиваюсь на дне. По глинистым стенам сочится вода, на дне — обрывки травы и газеты, по бокам — белые корни, похожие на остатки людей. А я сижу и слышу, как эти, в коже, проходят совсем близко, останавливаются в трёх шагах и начинают шурудить. Я слышу фразу: «помоги, блядь, тяжёлая» и звук металла об металл. А мне страшно до ужаса, потому что если они меня обнаружат, то мне, конечно, капец. И в могиле сидеть мне тоже неприятно, но что поделаешь — такая уж у меня мечта.

А потом я снова слышу металл об металл, и они уходят. Так быстро, что я даже не успеваю с ужасом представить, как кто-нибудь из них останавливается и ссыт на меня сверху. Потом звук двигателя — негромко — хорошая машина какая-то, но я никогда не запоминаю её бренд и модель, помню только звук и цвет — она тихая и тёмная. Они уезжают, а я еще сижу в могиле сколько-то, потом выползаю, вся в глине, но, слава Богу, не с обоссанной башкой, и сразу к той оградке, где они шурудили. А уже темно совсем, я не вижу толком ни хрена, и эта штука правда тяжелая, но я надуваюсь так, что чуть не лопаюсь, и делаю таки металлом об металл, и штука сдвигается, а под ней чемодан. Я его тут же открываю и нащупываю два пистолета, они сверху, а  дальше — баблосы в пачках. Целый чемодан баблосов, очень хорошо.

А потом я прусь с этим чемоданом вниз к трассе, и два раза падаю, потому что скользко — не знаю, дождь, что ли, прошел до этого. И тут внезапно понимаю, что с чемоданом я привлеку внимание и вызову подозрение, поэтому  залезаю в кювет и начинаю распихивать пачки в трусы, под майку, а в куртке у меня такие карманы, если пойду через кладбище вечером, то обязательно в этой куртке — баблосов много влезло. Еще, правда, осталось дофигища, но я нахожу в канаве расколотый арбуз, выгребаю из него мякоть и набиваю баблосами, и еще две пачки в руке, не знаю уже, куда их деть, так и иду с баблосами в руках как дура, а чемодан с пистолетами в кювете остался, нахрен мне пистолеты.