Читать «Главы из романа "По касательной"» онлайн - страница 3

-Ладно, извини. - Ди примирительно расплылась в улыбке. - Ты покажешь мне город?

Бледная мордашка Уйа, только что уныло хмурившаяся, вдруг просияла.

-Конечно! Я покажу тебе наш славный, обожаемый, восхитительный, чарующий, грациозный, чудесный, осененный благодатью, воспетый в поэмах, трижды благословенный, овеянный негой и сладостным покоем...

Ожидая конца хвалебной тирады, Ди скучно оглянулась - как будто в надежде найти другого, менее словоохотливого гида. Но улица по-прежнему была пуста.

-...наш замечательный, единственный, неповторимый, грандиозный город, - торжественно закончил перечисление Уйа. - Это большое наслаждение - показывать наш красивейший из красивейших, ажурнобашенный, нежнорасцвеченный, изящноочерченный...

-Ну тогда пойдем. - Ди обрубила неисчерпаемый поток эпитетов, проигнорировав чувствительность собеседника к такого рода "вульгарностям".

Уйа, запнувшись, свесил голову набок, слегка потемнел недовольным личиком, но в конце концов церемонно согласился:

-Хоть я и не понимаю причин твоей торопливости, я все же принимаю твое предложение идти прямо сейчас, ибо для меня истинное удовольствие...

-Скажи, Уйа, - снова беспощадно оборвала его Ди, - много здесь живет... э... народу?

Уай на миг умолк, сосредоточенно уйдя в себя.

Они уже миновали окрестности салатного дома - Ди даже не заметила когда и как. Улица мягко, неосязаемо скользила назад, по бокам проплывали разноцветные кораблики домов, пуховая перина мостовой была как гладь реки, неторопливо, степенно несущей свои воды, а вместе с водами и все, что отдается на волю течения.

Уйа снова раскрыл рот, отрабатывая обязанности гида:

-В Большой Амбарной Книге, происхождение которой нам неведомо, а слова священны, сказано, что должно нас быть ровно пять тысяч сорок душ, живущих под присмотром бдительного отеческого ока Совета выборных правителей. Но кто ведет счет? Этого я не знаю. Может быть, нас меньше, а может, больше. Ведь мы бессмертны, а новые поступления хоть и редки, но все же случаются. Иначе бы ты к нам не попала.

Что-то забрезжило в голове у Ди. От стремительной догадки ноги отказались идти дальше, и она патетически возопила:

-Я - новое поступление?! Значит... это... я... мы...

И впервые с того момента, как ее занесло сюда, она обратила взор на себя самоё.

-Мы суть идеи, - с гордостью подтвердил Уйа. - Или иначе - души. Так нас называют внизу, у людей. Они, конечно же, догадываются, что они сами тоже души, но только что это за души! Воплощенные, заключенные в грязную, тяжеловесную, порочную оболочку тел, живущие в этом отвратительном мире бесконечных, режущих контрастов, непрерывной возни, суеты, маеты и томления. В мире, где они поголовно становятся сумасшедшими, и когда избавляются наконец от оболочки, их ждет одно из двух - либо лечебница для буйных, о! это страшное место, говорят, там усмиряют особо тяжелых больных в ваннах с кипящей смолой и проводят реинкарнацию совсем безнадежных, потому что только темница тела может сдержать их безумное инфернальное неистовство. Либо же несчастных отправляют навечно в санаторий с щадящим режимом. Это для тихих помешанных, смиренных, незлобивых. Там, конечно, уход, персонал хороший, белые одежды, сады с яблоками, все такое - но ведь ты представь себе - коротать бессмертие в лазарете! В месте, где НИКОГДА НЕ МЕРКНЕТ СВЕТ!! Свет! Лечить бедных помешанных светом! Я, пожалуй, не удивлюсь, если мне скажут, что кое-кого из них приходится время от времени переоформлять в буйное. Просто не может быть, чтобы кто-нибудь там не рехнулся от света окончательно и не впал в инфернальную одержимость тьмой. О! Это ужасно, - жалобно воскликнул Уйа, и по его худенькому, скукожившемуся "телу" прошла судорога страха и отвращения. - Во тьме копошатся гадкие твари, а свет слепит и причиняет боль. Ой-ой-ой! Там невозможно жить, а они все равно живут, как хорошо, что у нас, невоплощенных, есть наш город, наша славная оборонительная крепость, затерянная между беспощадным светом и прожорливой тьмой, как замечательно, что мы избегли жутчайшей участи воплощения, что о нас забыли и оставили в блаженном покое, в возвышающем душу уединении от тревог, забот и мучительных кошмаров...