Читать «Дочь Шидзуко» онлайн - страница 14

Чаша была такой тяжелой, что девочка с трудом удержала ее в руках. Она едва не поперхнулась от резкого запаха саке и зажмурилась, чтобы не видеть мерзкого напитка. Как в дымке, снова всплыла мама в белом свадебном платье у ворот храма, овеваемая весенним ветерком и ароматом глициний. Мама, подумала Юки, я не позволю ему тебя забыть. Она поднялась на цыпочки и наклонила чашу. Теплое и горькое саке тонкой струей полилось ей в рот. Юки сделала один длинный глоток, а когда друг отца потянулся за чашей, она, опустившись на пятки, со всей силой грохнула ее об стол. Точно так же в день похорон мамы отец разбил о порог ее рисовую чашку, чтобы навсегда изгнать ее дух из своего дома.

Глава 4

ИРИСЫ (апрель 1970)

После обеда отец с мачехой ушли в свою комнату смотреть фильм по телевизору. Юки увидела их через открытую дверь, проходя мимо. Они сидели рядом на кровати перед мерцающим экраном. Несмотря на солнечный день, окно было задернуто тяжелыми шторами цвета ржавчины, которые купила мачеха. Бывшая комната отца выглядела теперь маленькой и перегруженной вещами его новой жены: телевизором, туалетным столиком и шкафом, одеждой, новым футоном³ с блестящим розовым покрывалом. Из комнаты наверху, где раньше жила Шидзуко, вынесли всю мебель и сняли шторы с окон.

Ни отец, ни мачеха не оторвались от телевизора и не обратили внимания на Юки. Она прошла в кухню и открыла правую дверцу буфета. Тяжелые голубые стаканы и белые керамические бокалы, принадлежавшие когда-то маме, исчезли. Вместо них Юки увидела стопки белых фарфоровых тарелок и блюдец, расписанных по краям розовыми цветочками. На крючках, по-видимому, только что привинченных отцом, висели чашки с таким же узором. Открыв левую дверцу, она обнаружила в буфете множество новых бокалов. На этой полке мама хранила керамические тарелки, покрытые голубой и фиолетовой глазурью с углублениями посередине. Рисунок каждой тарелки слегка отличался от других, как отличаются друг от друга разные фазы луны.

Из нового желтого холодильника Юки достала апельсиновый сок и налила его в один из новых бокалов. Взгляд ее упал на хорошо знакомый чайный сервиз цвета хурмы, стоящий за стеклом в кухонном шкафу. Они с мамой купили его на ярмарке ремесел, где с любопытством наблюдали, как работает за своим кругом гончар, автор этого сервиза. Ком глины превратился на их глазах в идеальный цилиндр. Гончар слегка сдавил его, и цилиндр приобрел форму крупного лепестка. Мастер снял его с круга и, осмотрев, нахмурился. Затем осторожно и медленно сдавил его запястьями. Цилиндр слегка перекосился. «Зачем он это делает?» — спросила Юки. «Он хочет избежать абсолютно правильной формы. Хочет сделать ее слегка несовершенной». Мама всегда учила ее: не должно быть двух вещей, которые бы в точности повторяли друг друга.

Взяв стакан с соком, Юки направилась в свою комнату, минуя спальню отца и мачехи. Хорошо, что хотя бы ее комната осталась в прежнем виде: те же бледно-голубые занавески, выбранные вместе с мамой, письменный стол, который смастерил дедушка, шкаф, кровать с красным стеганым одеялом, подаренным бабушкой. Глотнув сока, Юки уселась на пол посреди коробок с летними платьями, присланными тетей Айей из Токио. Она открыла их только сегодня утром и обнаружила в одной из них записку: «Юки, надеюсь, у тебя все хорошо. Мой дом опустел после твоего отъезда. Ты знаешь, что я скучаю и часто думаю о тебе. Я понимаю, как тяжело тебе дался этот переезд. Держись и постарайся быть счастливой там, где ты живешь сейчас».