Читать «Газета День Литературы # 159 (2009 11)» онлайн - страница 52

"Аргументация Великого Инквизитора настолько сокрушительна, что безответность Христа кажется уже не проявлением писательского такта, но просто неумением, а то и нежеланием писателя построить контраргументацию. (…) Глубиннейший и соблазнительнейший смысл Легенды в том, что Достоевский, если и не на стороне Инквизитора, то видит его правоту".

Иными словами, Б.Парамонов прямо приписывает Достоевскому пропаганду тоталитарной идеологии, что с точки зрения этого видного идеолога малого народа совершенно закономерно: у кого, как не у Достоевского, может быть, следовало бы поучиться Сталину и Ежову, как реальным "русопятам" и великим инквизиторам?

Но и это ещё не всё. Б.Парамонов смело идёт дальше: "”Подражание Христу" рождает антихриста. В России произошёл христианский эсхатологический срыв, и … мессианистической жертвой оказалась сама Россия. "Второе пришествие" – всегда – антихрист".

Короче говоря, за что боролись террористы-христиане, а попросту русские люди, – то, гады, и получили. Нет бы, следовать великому учению, предложенному Марксом и Энгельсом, которое они, паразиты, извратили под Достоевского, так что и не узнать в этом светлом учении той божественной искры "малого народа", которая была в нём заложена.

Но между тем идеи, высказанные Б.Парамоновым так же, как и русофобские концепции – Г.Померанца, Б.Шрагина, М.Агурского и других – открывают, может быть неожиданно для их авторов, другую сторону вопроса об идеологии малого народа.

Дело в том, что сама эта идеология, частным ответвлением которой является и марксистско-ленинское учение, по существу глубоко мессианское, провиденциальное, то есть возникшее по указанию свыше, как озарение и даже богоявление. Вот здесь и корни её родства с иудаизмом, воспринятым в его как бы "светском" варианте. Апологеты и пропагандисты этого светского иудаизма – своего рода подвижники такого же точно "светского", обмирщённого хасидизма.

Кстати, интересно бы узнать у Б.Парамонова, почему он приписывает террористические наклонности христианству, русскому народу, но почему-то помалкивает про арабский терроризм, находящийся всецело за пределами вышеупомянутых исторических реалий, но в чём-то (идеологически, разумеется) неуловимо близкий вот этому же светскому хасидизму – и не первой ли рецепцией его стала деятельность террористов-коммунистов, равно как и эсеров, во многом людей нерусских национальностей, которые так мощно выступили в России в 1917 году.

Мессианские чаяния коммунистического рая, мировой революции, земли обетованной в виде "страны развитого социализма", который был призван осуществить "избранный народ" под условным названием пролетариат.

Ему же было, по меткому выражению Маркса, "нечего терять, кроме своих цепей", а в качестве приобретения был обещан весь мир. Что и говорить – немало.