Читать «Книгоедство» онлайн - страница 114

Москва, 6 октября 1925: «...Рад-радешенек за весь твой успех за границей, приносящий доллары. В легкий час! Да будет поток их неиссякаем в сторону твоих надежных карманов, тайных и явных. Когда будешь Рокфеллером, не забудь дать мне взаймы рубля три. Ты ведь скуп – я знаю – и много не прошу... Что и где и какие вещи ставишь? Как доходы твои? Если приеду, – на что можно расчитывать?... Написал крестьянскую пьесу в 3-х дейст. “Козий загон”. Веду с театрами переговоры о постановке. Вышел одиннадцатым изданием мой “Степан Разин” и вышел “Емельян Пугачев”. А вот стихов не издают. Театр куда интереснее и выгоднее. Учусь быть Пиранделлой и хочу знать, насколько он богат...Маяковский (из Нью-Йорка) пишет, что дела средние. Но я иду и на средние. Лишь бы побывать, поглазеть, посмекать – в чем там дело американское и почему у нас меньше долларов? Что мы, дураки, что ли? Думаю, что поумнее американцев, а вот долларов нет... А без долларов скучно жить, едри его копалку...».

Зима 1925-26: «Родной мой Количка, друг мой сердешный, обнимаю-целую с Новым годом, с новыми долларами. Желаю влезть в Америку и убежден, что обязательно влезешь. Ручаюсь головой Рокфеллера. А раз влезешь – значит, доллары будут, т. к. там они проживают густо. Знай черпай. Черпать же ты уважаешь, как, впрочем, и я...».

Каменка, 5 августа 1925: «Дорогой, любимый Количка... получил два твои письма... а ответить до сих пор не мог. Началась страда, в Пермь никто (за 40 верст) не едет и отправить никак было нельзя. Я злился страшно, досадовал, а ни лешего не сделаешь. Законы джунглей суровы. Идти же пешком 80 верст в жару показалось далековатым предприятием. Вот и ждал оказии. Не помогли фантазии. Живем бо в Азии. Пошли мне автомобиль. Ты ведь теперь раздолларился, к моему счастью. Шибко же рад я за успехи твои... Так и рвусь к вам, в Нью-Йорк! Но... пока нет денег. Тебе, богачу, меня теперь не понять. А денег все-таки нет. Я же убежден, что в Нью-Йорке разживусь. Чую. Верю. Уж если я разжился в Очемчирах, то ведь Нью-Йорк, по слухам, больше и богаче. Авось с помощью американских двух дядюшек – тебя и Бурлюка – вылезу на Бродвэй. Помогите, ребята! Не дайте пропасть известному литератору, застрявшему в пермских лесах трущобной жизни...».

СССР. Азербайджан. Баку. Улица Саратовца Ефимова, д. 7. Для О. П. Шильцовой. Декабрь, 1926: «...К вашей нью-йоркской компании прибавился Боря Григорьев – один из тех трех моих братьев-друзей (т. е. ты, Григорьев, Бурлюк), кот. я люблю. Больше этих трех у меня нет никого на свете. И все вы трое в Нью-Йорке. Неужели не стыдно вам, что меня нет среди вас... В сущности дело мое только за деньгами, чтобы выехать, по крайней мере, с 750 дол. Жену я оставлю в Париже, а сам в Нью-Йорк ахну до лета... Мне лишь бы доехать, а там – моя голова сделает свое дело: буду стихи и лекции читать, на гармошке играть, фокусы показывать, пьесы ставить, на голове ходить, шпаги глотать. Найду что-нибудь подходящее. С Фордом, например, аэропланы буду заворачивать...».