Читать «Письма о науке. 1930—1980» онлайн - страница 3

На торжественной церемонии эту лабораторию от имени Кембриджского университета «принял» канцлер университета известный государственный деятель Великобритании Стэнли Болдуин (премьер-министр страны в 1923 г., с 1924 по 1929 г. и с 1935 по 1937 г.). В своей речи он сказал: «Это событие чрезвычайной важности. В наше время положение страны зависит не только от ее вооруженных сил и развития ее промышленности, но и от завоеваний ее науки. Мы счастливы, что у нас директором лаборатории работает профессор Капица, так блестяще сочетающий в своем лице и физика, и инженера. Открытие этой лаборатории является предзнаменованием того, что Англия сможет снова занять ранее принадлежавшую ей ведущую роль в этой важнейшей области научных исследований».

О торжественном открытии Мондовской лаборатории сообщили газеты Великобритании и ее доминионов. Научные обозреватели «Таймс» и «Манчестер гардиан» подробно рассказали об этой церемонии, сопроводив свои репортажи фотографиями. Советским читателям об этом событии рассказал журнал «Огонек», откуда мы и взяли приведенную выше цитату из речи Болдуина.

Работая в Англии, Капица постоянно был связан с Родиной. По-видимому, не будет преувеличением сказать, что все эти годы он фактически исполнял обязанности советского научного полпреда на Западе. Немало ленинградских и московских молодых ученых благодаря его ходатайствам получили стипендию Рокфеллеровского фонда и смогли пройти стажировку в ведущих научных центрах Западной Европы. Кавендишская лаборатория была открыта для советских физиков, и в этой лучшей в те годы физической лаборатории мира продолжительное время работали 10. Б. Харитон, К. Д. Синельников, А. И. Лениунский... Среди первых книг «Интернациональной серии монографий по физике» издательства Оксфордского университета, основанной П. Л. Капицей и Р. Фаулером,— монографии Я. И. Френкеля, Г. А. Гамова и Н. Н. Семенова.

О работе своей в Кавендишской лаборатории, о своем учителе Резерфорде, об успехах своих и неудачах Капица пишет матери в Ленинград. Письма эти полны живых и ярких подробностей академической и университетской жизни тех лет, и историки науки долго еще будут находить в этой переписке очень важный и интересный для себя материал. Но одно обстоятельство, несомненно, поставит их в тупик — с середины 1927 года письма П. Л. Капицы к матери становятся все менее и менее интересными, все более и более «житейски-бытовыми», то есть такими, какими и бывают обычно письма, которые любящие взрослые сыновья пишут своим родителям...

Дело в том, что весной 1927 года Капица познакомился в Париже с дочерью академика А. Н. Крылова от первого брака — Анной Алексеевной, и они вскоре поженились. Теперь у Капицы появился в Кембридже родной и близкий человек, с которым можно было поделиться своими мыслями и заботами, своими радостями и сомнениями. Выговориться, одним словом.

Вот почему так потускнели вдруг письма, которые он писал матери в последние свои «английские» годы...