Читать «Литературоведение изучает Апокалипсис» онлайн - страница 2

А жаль, что с этими книгами массовый читатель, как правило, не знаком. Принимаем же мы горькие пилюли, надеясь, что они излечат... Между тем именно в научной фантастике заблаговременно — десятилетия прошли, не одно поколение можно было бы воспитать в духе нового «атомного» мышления! — описаны, художественно исследованы проблемы, от коих сегодня никому не отмахнуться. И не просто отражены, а философски осмыслены, экстраполированы в будущее по всем мыслимым направлениям — в социальном плане, политическом, военном, психологическом, в сфере этики, культуры, религии. В этом предсказанном будущем ядерного страха мы сейчас живем, и исследует его теперь уже респектабельная реалистическая проза.

В научной фантастике, отмечает Брайнс, очень рано зазвучали нотки того, что сегодня называется новым политическим мышлением атомной эры. Еще в 50—60-е годы произведения писателей-фантастов призывали к решительной ломке стереотипов, к признанию, включению в систему мышления и социального поведения новых реалий. Примеры «атомной фантастики», разобранные в книге, в лучших традициях этой литературы переворачивали с ног на голову привычное, заставляли отказываться или хотя бы критически пересматривать самое очевидное.

«Поскольку ядерная война не оставляет времени на раскрытие так называемых «высоких моральных качеств», присущих героям традиционной военной прозы, то и сами эти качества теряют смысл. Какое может быть мужество на всеобщей бойне? А лояльность, решительность, самопожертвование и личный героизм — они что, способны хоть на йоту отклонить от цели межконтинентальную ракету? В ядерной войне не будет и надежды на победу какой-либо из сторон — надежды, служившей оправданием для всех невзгод военного времени. Простой акт возмездия агрессору в лучшем случае будет пирровой победой; в худшем — концом всей жизни на Земле. И наконец, традиционная военная проза воспевает испытание характера, обретение человеком себя в бою — а что воспевать «ядерно-военной» литературе, когда сражение между собой будут вести, в сущности, одни машины?»

Я привел эту цитату, чтобы продемонстрировать личную вовлеченность, даже — неакадемическую увлеченность автора. Можно спорить, допустимо ли это в серьезном литературоведении,— да, повторяю, предмет уж больно необычный. Литературоведению тоже приходится переходить на иной язык, как только перед нами всеми загорелись сигнальные надписи: «Внимание, впереди опасность!» Отбросишь тут академическую лексику, когда грядет Апокалипсис.