Читать «На чем держится мир» онлайн - страница 47

Знала, можно прийти к нему.

Но какие могут быть неприятности, хуже той, что с Винцукасом?

Ждать?

Ждать она привыкла. Может и еще подождать, только знать бы, чего ждешь.

Что она делает сейчас?

Ждет.

Сидит перед большим домом с коричневыми вывесками и ждет самого главного. Если к нему, внутрь, не пустили, она может и здесь посидеть, дождаться. Как будет он домой идти, она и подойдет, поговорит, все ему выложит.

Человеку в жизни не столько ждать приходится. Что там час-другой!

Могли бы уже и кончить ерундой-то заниматься да отпустить Винцукаса.

Смотрят они с Таней на плотно завешанные окна в доме напротив и не знают, что там творится, чем там люди заняты.

Не знают, что стоит Винцукас вон в той комнате у стены, на вопросы отвечать должен. А он не отвечает, молчит. Не знает, что сказать, не понимает, что случилось.

Хотел все с самого начала выяснить. Посмотрел человеку, который вызвал его, прямо в глаза.

— Товарищ кали…

— Был, пока ты там, по улице, ходил. И тогда он замолчал. Замолчал — и ни слова. Порой хотел бы заговорить — не может.

— По чьим указаниям подделал документы?

— Твоя фамилия Каган?

— Имя Велвел? Отца звали Арон?

— С какой целью подделал документы?

— Согласно костельной метрике? Кто ее выдал? Не тот ли викарий, которого мы на двадцать пять отправили?

— Если ты Каган, почему ты Винцас?

— Кто ты? Еврей? Литовец? А может, космополит? Нет? Года три назад по всей округе таких искали, а не знали, что рядом, под боком притаился.

— Соблазнил дочь честного гражданина Лапкаускаса. Он первым землю отдал, первым на выборы приходит, трудовое задание изо дня в день перевыполняет. А ты ребенка сделал, бросил девушку, хотел своим аморальным поведением замарать высокое звание советского работника! Советскую власть дискредитировать!

— Мы теперь все распутаем… Мы докопаемся, почему в твоих колхозах дела не идут на лад. Мы все знаем. Признавайся, тебе же лучше будет.

— Говори, быстро… Каким шифром твой мнимый дядя из Америки письма писал? Ну, живо!

— В партию хотел пролезть? За партийным билетом спрятаться? Затем — тишина. Такая хорошая. Вот бы длилась так без конца, отгоняя страшные мысли.

— Разрешите мне позвонить по телефону. Я вас очень прошу… Пожалуйста.

— Кому?

— Юодейке, первому секретарю.

— Юодейке? Что ты еще знаешь о нем? Быстро! Быстро! Что еще?!

Сидели они с Таней перед плотно завешанными окнами и ждали главного.

Откуда им было знать, что там, в комнате, у стены, Винцукас должен отвечать на вопросы, что порой он сам бы рад ответить, да не может вымолвить ни слова.

Дождалась наконец, увидела: на той стороне главный выходит. Перебежала через улицу, держа Таню за руку.

— Добрый день… — сказала.

Он не остановился.

Тогда догнала его и осторожно взяла за локоть:

— Как Винцукас, почему так долго не возвращается?

— Не знаю, не знаю. Не смотрел еще это дело.

— Дело? Ведь нас тут каждый знает, я сама все рассказать могу, всю жизнь, если надо…

— Не надо, не надо. Если понадобитесь, вызовем.

— Я вам все могу, если только захотите…

— Не мешайте, мамаша. Отойдите, пожалуйста. Она нагнулась к девочке: