Читать «История, рассказанная в полночь» онлайн - страница 18

— С первым снегом, Грогер, — тихо сказал Куксон.

Второй гоблин открыл глаза.

— Что? — непонимающе переспросил он. — А, первый снег! Я и забыл.

— Как можно о таком забыть?! — воскликнул Куксон. — Первый снежок все ждут, все ему радуются!

Гоблин Грогер усмехнулся.

— Можно, Куксон, можно, если каждую ночь смотреть сны кобольда, которого ты только что встретил на крыльце. Ему всегда снится лето, город на берегу теплого моря, дом с синими ставнями…

— Кобольды не живут в домах, — перебил Куксон. — Они в норах возле болот обитают.

— Знаю, знаю, но этот, видно, какой-то особенный.

Куксон пожал плечами.

— И что же ему еще снится, этому особенному кобольду?

— Какой-то человек… будто бы пропал он бесследно, а кобольд теперь его ищет.

— Небось, съесть хочет? — скептически поинтересовался Куксон, не питавший иллюзий по поводу отношений людей и кобольдов.

— Нет, они вроде как были друзьями.

Куксон недоверчиво хмыкнул.

— Ерунда, не бывает такого. А что-нибудь действительно интересное было? Расскажи!

Собеседник Куксона на мгновение задумался.

— На прошлой неделе завернул ко мне в ночлежку один бродяга, нищий, еле-еле на ночлег медяков наскреб, — понизив голос, начал он. — Но если б ты знал, какие сны ему снились!

— Какие? — спросил гоблин Куксон и затаил дыхание.

— Сначала снился ему роскошный дворец и сам он — в золотой короне. Рядом — молодая королева, красавица, глаза — как два изумруда. Потом — охота, дремучий лес, убегающий олень… и внезапно оказывается король один-одинешенек в лесу и никого рядом. Но вдруг, как из-под земли, появляется придворный колдун, а с ним — красавица-королева. Гремит с ясного неба гром, сверкают молнии — и превращается молодой король в нищего бродягу, а колдун становится как две капли воды похож на молодого короля. И вместе с ним уезжает королева, бросив того, другого, в лесу. И вот бредет он, усталый, к своему дворцу, да только не узнает его никто, даже любимые собаки, а дальше — темно и неясно… и вот уж бредет он прочь по дороге, плачет и проклинает кого-то…

Куксон взглянул на полутемную лестницу, ведущую наверх, туда, где под крышей находились комнатки постояльцев ночлежки.

— А сейчас этот постоялец где? — шепотом спросил он. — Там? Взглянуть бы на него!

— Нет его. Исчез вчера чуть свет. Тихо ушел, и я не услышал.

Куксон откинулся на спинку скрипучего кресла и задумался, глядя на огонь. Вот так история! Удивительная, как и все, что рассказывал иной раз Грогер.

Своей магии у него, как и у большинства гоблинов, не имелось, но была одна удивительная способность: он мог видеть чужие сны. И частенько Куксон заставал своего друга в кресле перед очагом, словно бы дремлющим, а на самом деле — блуждающим по сновидениям своих постояльцев.

Грогер отложил трубку.

— Значит, первый снег? Холодно тем, кто сейчас в пути…

Он достал из-под стола глиняную бутылку, откупорил, потом пододвинул медную кастрюльку с длинной ручкой. С приятным бульканьем полилось в кастрюльку красное вино.

Куксон вынул из кармана пакетик с пряностями. Пряности в Лангедак привозили издалека и были они недешевы. Куксон-то, разумеется, мог позволить себе самые лучшие, однако же, навещая Грогера, слишком дорогого угощения никогда не покупал: боялся обидеть небогатого приятеля. Грогер — гоблин гордый и в денежных вопросах щепетилен до крайности.