Читать «Роман О Придурках» онлайн - страница 8

— Нечего дурака валять, работай, сын конфискованных кофейных наркоплантаций! — и, показав ему здоровенный кулак, двинулся по слякотному полю собирать в корзину торчащие из луж, местами еще дымящиеся, кое-где поряд-ком подостывшие, но в таком виде особенно вкусные при-боры.

Работать. Всю жизнь он слышит только одно — работать. Меняются хозяева, меняются страны и широты, меняется язык, на котором произносят команды, да кнут порой че-редуется с пряником. Кофейные плантации, гарем афри-канской жрицы Чупы-Чупсовны, кооператив "Сосульки" в китайском квартале монгольского стойбища, теперь вот университет.

На что рассчитывал Леха, отправляясь в Россию? Ему показали на фотографии памятник ихнего вождя. Вождь указывал рукой в сторону светлого будущего, которое, су-дя по его целеустремленному взгляду, он точно видел и не иначе как за ближайшим углом, может даже в ближайшем гастрономе. На постаменте памятника, как бы в подтвер-ждение чистоты помыслов, крупными буквами было выби-то: "Учиться, учиться и учиться…" Он, всю жизнь меч-тающий получить надежное образование, даже специально закончивший изначальную кофейную школу с именной бамбуковой медалью за успехи в стрелянии из рогатки и в скоростном лазании наперегонки с обезьянами за спелыми бананами, клюнул на согревающие детскую душу слова, и согласился внедриться в эту страну. Несколько лет терпе-ливо работал на любой работной работе, ждал, когда же его, наконец, учить будут. Устал ждать, стал вопросы зада-вать, справки наводить. На вопросы никто не хотел вслух отвечать, справку тем более с подписью и печатью, не да-вали. Но в темном углу, шепотком и на ушко ему подска-зали люди умные. На том постаменте, после слов про "учиться" жирное многоточие стоит. Он, дурачок, хоть и с бамбуковой медалью, на многоточие в свое время внима-ния не обратил, полагал, что, у кого сколько точек на кон-це умещается, столько раз к первым трем разам его учить обещают. А в нем, в многоточии этом, самое главное и со-крыто. Учиться они призывают коммунизму. Диковинная, надо сказать, штукенция. Это когда каждый по заветам за троих добровольно и осознанно работает, если не хочет работать за десятерых далеко и принудительно, а все ос-тальное за него промежду собой честно делят другие, ко-торые некоторые, которых, вообще-то, ежели посчитать по головам, мало, но им все равно всего мало, и они непре-менно хотят больше, и чтобы сейчас, и во имя твоего же, оказывается, тобой не понимаемого, но блага. Вот, оказы-вается, как расшифровывается надпись на постаменте.

Понял Леха, что лех-пухнулся. Но… не идти же с чис-тосердечным. Терпит. Говорят — работать, и работает, дело для него привычное: на Родину-мамку, на тетеньку Мань-ку, какая ему разница, кому ввалять ваньку-встаньку. Что еще остается делать бедному Лехе.

Только Ваське и может Леха слово поперешное ска-зать, только единственный незавербованный друг его за все простит и не каждый раз отлупит, за что Леха, тоже не каждый раз, щедро подкладывает Ваське то жирную сви-нью в постель, то еще какую гадость сделает. Каждому че-ловеку отдушина нужна.