Читать «Как тесен мир» онлайн - страница 29

— Припомните, в котором часу это было.

— Я не знаю точно.

— Ну примерно?

— Часа в три. В пятнадцать часов.

— Вы ехали один?

— Нас было несколько человек.

— Кто?

— Они уехали вперед, они не видели.

— А с вами на велосипеде?..

— Одна девушка.

— Фамилия, имя.

— …

— Ну, так я жду.

— Я один виноват. Я забыл про тормоз.

— Про какой тормоз?

— Я взял чужой велосипед…

— Украл?

— Нет, мне дал приятель.

— Кто?

— …

— Вы напрасно скрываете… — следователь переворачивает страничку, смотрит имя и фамилию, — Чибисов… Александр. Все это нам очень просто установить. Продолжайте.

Саша рассказывает. Теперь, когда Косте легче, память уже не обходит его так настойчиво, хотя говорить все равно трудно: то забывается слово, то, когда вспомнится, никак не станет на место:

— Не сказал никому… потому что… некому.

— Как это — некому?

— Папа был занят… Ада…

— Кто это — Ада?

— Одна девушка.

— С которой вы ехали?

— Нет, другая.

— Она не ездила с вашей компанией?

— Нет.

— Но у вас столько друзей… взрослых я имею в виду. И семья профессора Столярова, и…

Он, видно, уже наводил справки. Не приди Саша сам, его бы, может быть, взяли. Взяли, как беглого преступника, скрутили бы руки…

— Подпишите протокол. Вот здесь. Прочтите сначала…

Когда Саша вышел, папа Ира, весь вытянувшись вперед, сидел на скамейке в коридоре. Саша и забыл, что они пришли вместе. Папа Ира сразу встал, растерянно подошел к сыну:

— Ну что?

— Ничего. Допросили.

Саше, как всегда в самое неподходящее время, хотелось спать. Прямо глаза закрывались.

— Подожди тут, — сказал папа Ира и постучал в дверь к следователю.

А Саша плюхнулся на темную скамейку в темном из-за давно не мытого окна коридоре, и сразу перед глазами поплыли стены, двери, пахнущие кожей, выцветшие зеленые рубахи…

— Уморил тебя наш-то? — сказал кто-то над самым ухом.

Саша открыл глаза. Это был Миша, милиционер, который дежурил по ночам у них в поселке.

— Ну что, подводят под статью?

— Не знаю, Миша. Пускай. Мне теперь — ничего. Когда искали, было страшней.

— Ну, ясное дело. А я тут отца видел… ну, мальчика-то, Кости этого. Молчит. То кричал, ругался, а теперь молчит. «Как, говорю, сынишка-то?» А он: «Ничего. Лучше теперь. Ну, недели две еще отлежит». — «Дурачком-то, говорю, не останется?» — «Нет, все соображает. Теперь, говорит, шоссейку эту обходить за версту будет. А то ишь, воли взял, с Веркой, соседской девчонкой, купаться. У них пятеро, им, говорит, может, и не жалко, а у меня один».

Саша потер сонные глаза. Хорошо, конечно, что отец притих, но не в этом дело. Дело не в этом. Теперь надо придумать что-нибудь для Кости, чтобы он смирно лежал, чего нибудь там в своей бритой голове не испортил. И Саша улыбнулся этому глупому Косте — как он водил глазами за мухой, а потом засмеялся: «Во залаза! От деда ко мне плилутилась!»

Из следовательского кабинета вышел папа Ира, сохранив еще на лице сосредоточенное выражение.

— Пойдем, сынок. Здравствуйте, Миша.

— Ну что? — спросил уже на улице Саша.

— Что будет, то будет, — и улыбнулся просительно. — Правда?