Читать «Добрыня и Змей» онлайн - страница 2
Славянский эпос
А он по три дня да тут былин кликал[5],
А былин кликал да славных рыцарей
– Кто бы мог съездить далече во чисто поле,
На тую на гору сорочинскую,
Сходить а нору да во глубокую,
А достать мою, князеву, племянницу,
Молоду Забаву дочь Потятичну?
Говорил Алешенька Левонтьевич:
– Ax ты, солнышко Владимир стольно-киевский!
Ты накинь-ка эту службу да великую
На того Добрыню на Никитича:
У него ведь со Змеею заповедь положена,
Что ей не летать да на святую Русь,
А ему не ездить далече во чисто поле,
Не топтать-то младыих змеенышей
Да не выручать полонов да русскиих,
Так возьмет он князеву племянницу,
Молоду Забаву дочь Потятичну,
Без бою, без драки – кроволития.
Тут солнышко Владимир стольно-киевский
Как накинул эту службу да великую
На того Добрыню на Никитича –
Ему съездить далече во чисто поле
И достать ему князеву племянницу.
Молоду Забаву дочь Потятичну.
Он пошел домой, Добрыня, закручинился,
Закручинился Добрыня, запечалился.
Встречает государыня да родна матушка,
Та честна вдова Офимья Александровна:
– Ты эй, рожёно мое дитятко.
Молодой Добрыня сын Никитинец!
Ты что с пиру идешь не весел-де?
Знать, что место было ти не по чину[6],
Знать, чарой на пиру тебя приобнесли
Аль дурак над тобою насмеялся-де?
Говорил Добрыня сын Никитинец:
– Ты эй, государыня да родна матушка,
Ты честна вдова Офимья Александровна!
Место было мне-ка по чину,
Чарой на пиру меня не обнесли,
Да дурак-то надо мной не насмеялся ведь,
А накинул службу да великую
А то солнышко Владимир стольно-киевский
Что съездить далече во чисто поле,
На ту-то гору да на высокую,
Мне сходить в нору да во глубокую,
Мне достать-то князеву племянницу,
Молоду Забаву дочь Потятичну.
Говорит Добрыне родна матушка,
Честна вдова Офимья Александровна:
– Ложись-ка спать да рано с вечера,
Так утро будет очень мудрое –
Мудренее утро будет оно вечера.
Он вставал по утрушку ранешенько,
Умывается да он белешенько,
Снаряжается он хорошохонько.
Да идет на конюшню на стоялую,
А берет в рука узду он да тесьмяную,
А берет он дедушкова да ведь добра коня.
Он поил Бурка литьем медвяныим,
Он кормил пшеной да белояровой,
Он седлал Бурка в седёлышко черкасское,
Он потнички да клал на потнички,
Он на потнички да кладет войлочки,
Клал на войлочки черкасское седёлышко,
Всех подтягивал двенадцать тугих подпругов,
Он тринадцатый-то клал да ради крепости,
Чтобы добрый конь-то с-под седла не выскочил,
Добра молодца в чистом поле не выронил.
Подпруги были шелковые,
А шпеньки у подпруг всё булатные,
Пряжки у седла да красна золота –
Тот да шелк не рвется, да булат не трется,
Красно золото не ржавеет,
Молодец-то на коне сидит да сам не стареет[7].
Поезжал Добрыня сын Никитинец,
На прощанье ему матушка да плетку подала,
Сама говорила таковы слова:
– Как будешь далече во чистом поле,
На тыи горы да на высокия,
Потопчешь младыих змеенышей,
Повыручишь полонов да русскиих,
Как тын-то младые змееныши
Подточат у Бурка как они щеточки,
Что не сможет больше Бурушко доскакивать,
А змеенышей от ног да он отряхивать,
Ты возьми-ка эту плеточку шелковую,
А ты бей Бурка да промежу ноги.
Промежу ноги. да промежу уши,