Читать «Собрание сочинений в четырех томах. Том второй. Лирика, повести в стихах, сатира, пьесы» онлайн - страница 146

Горе. Тебе все не беда. А что, ежели тебя самого на войне искалечат руки-ноги оторвут? Тогда что?

Солдат.И без рук, без ног люди живут.

Горе. А ежели и без головы останешься?

Солдат.Ну, значит, голова болеть не будет.

Горе. У тебя все шутки да прибаутки на уме. Ой, погоди, скоро заплачешь!

Солдат.Это я-то заплачу? Ну, мы еще посмотрим, кто из нас раньше заплачет! (Открывает табакерку, нюхает и чихает несколько раз подряд.)

Горе. Вот ты уже и плачешь! Хе-хе! Гляди, слезы у тебя по щекам в три ручья текут. Со мной всякий заплачет — на то я и Горе-Злосчастье!

Солдат.Ой, не хвались! Не от тебя у меня слезы текут, а от табаку царского. Крепок больно. Заморский сорт. Коли бы ты его понюхала, так и у тебя бы небось слезы рекой потекли.

Горе. Нет, брат, я никогда не плачу. От меня плачут.

Солдат.Врешь, от этого табачку и тебя бы пробрало.

Горе. Ан нет! Ну, давай на спор. Открой свою коробочку.

Солдат.Так я тебе и открыл! Я небось за этот табачок платил пятачок, а ты даром нюхать хочешь.

Горе. Не смей, солдат, перечить мне! Уж если я чего захочу, так не отстану, покуда по-моему не будет. Комариком оборочусь, а в коробочку твою заберусь.

Солдат.Комариком?

Горе. Комариком.

Солдат.Заберешься?

Горе. Заберусь.

Солдат.Других обманывай, а я не поверю, покуда своими глазами не увижу.

Горе. Ну, смотри! Приоткрой крышку — только самую узенькую щелочку оставь.

Солдат.Ладно. Этакой довольно с тебя?

Горе. Еще чуток! Довольно. Ну, смотри! Раз!.. Два!.. Три!..

На сцене темнеет. В темноте искоркой пролетает золотой комарик.

Солдат.Есть!

Горе-Злосчастье исчезает. На сцене опять светло.

Солдат (захлопывая крышку.)Ну вот, теперь и сиди себе в табакерке, нюхай заморский табачок на здоровье! Что, чихаешь? На волю просишься? Нет уж, я тебя не выпущу. Дорого мне царский табак обошелся — нюхай теперь ты его. (Подносит табакерку к уху.)А? Что? Будь здорова! Чего? Еще раз будь здорова!.. Ну, на всякое чиханье не наздравствуешься! Спрячу-ка я табакерочку в карман и до тех пор не выну, пока домой из похода не ворочусь. Говорят, солдат чорта год со днем в тавлинке проносил. Да не солдат пардону запросил, а чорт…

Издалека доносится музыка.

Эх, жалко, с матушкой и Настей проститься не пришлось. Доведется ли свидеться? Матушка стара, немощна, а Настя не своей волей живет, своей судьбе не хозяйка. (Напевает что-то без слов, в лад музыке.)Ну, да авось — горе не беда! Живы будем — встретимся, а помрем — другим долго жить прикажем. Шагом марш! (Вскидывает ружье на плечо и запевает.)