Читать «О черни, Путевые заметки» онлайн - страница 60

"Включите второй софит

"И сказал бог: да будет свет. И стал свет".

Но в священном писании не сказано, был ли этот свет желтый, красный или синий, там ничего не упомянуто о прожекторах, рефлекторах, рампе, софитах, об "ординарке", "двойке" и "тройке", о "пятидесятисвечовых", "сотенных" и "тысячных", о реостатах, "горизонте", тенях и прочих деталях сценического освещения.

Господь не повелевал: на шесть желтых", не изрекал: "В портал дайте синюю... нет, черт дери, не синюю, зачем синюю! Включите в люстре лунный свет да слегка прикройте ее...

Плохо, плохо, на горизонте нужен оранжевый отблеск и чтобы портал не отсвечивал..." И так далее. Богу было легче, потому что он сперва создал свет, а потом человека и театр. Генеральная репетиция есть репетиция под девизом "да будет свет", только это дело идет не так гладко, как при сотворении мира.

- Господин режиссер! - восклицает, наконец, главный герой на сцене. Уже час дня. Будем репетировать или нет?

- А почему вы не репетируете? - злобно сипит изнемогший от крика режиссер.

- "Клара, со мной приключилось нечто необыкновенное..."

Режиссер вскакивает.

- Плохо, плохо, потушите наполовину третий софит!

- "Что с тобой стряслось?"

- Еще! Уменьшите еще! Ну, что вы там копаетесь?

- Господин режиссер! - кричит осветитель. - Да ведь третий софит совсем не светит.

- Что же там такое светит?

- Это люстра. Вы сами велели ее включить.

- Не ваше дело, что я велел! - рычит режиссер,Выключите люстру и включите третий софит на шесть.

- "Клара, со мной приключилось нечто необыкновенное..."

- "Что с тобой стряслось?.."

- Плохо, плохо! Дайте в люстре желтый свет н выключите рампу.

Наступает минута странной, отрадной тишины.

О, если бы она продлилась подольше!

- Что такое? - гаркает режиссер. - Почему не репетируете?..

На сцену выходит сценариус.

- Клара куда-то вышла, господин режиссер.

- Надо репетировать! - шумит режиссер. - Пусть сейчас же идет на сцену!

- Но...

- Никаких "но"!.. - кричит режиссер и, внезапно обмякнув, как человек, который уже иа все махнул рукой, бормочет: - Начинаем!

Наконец-то!

- "Клара, со мной приключилось нечто необыкновенное..."

- "Что с тобой стряслось?"

Из-за кулис на сцену вдруг вылезает драпировщик со стремянкой и ставит ее к окну.

- Вам что здесь нужно? - вскрикивает режиссер нечеловеческим голосом.

- Гардины повесить, - деловито отвечает драпировщик и лезет на стремянку.

- Что повесить? Какие гардины? Марш отсюда! Почему вы их не повесили раньше?

- Потому что раньше мне не прислали материи, -отвечает "вспомогательный персонал", стоя на стремянке, но режиссер уже мчится на сцену, чтобы скинуть его со стремянки, задушить, задавить, растоптать...

Автор закрывает глаза, затыкает уши. Наконец-то разразился главный скандал, дикий, трескучий, захлебывающийся скандал генеральной репетиции, скандал, назревавший и бродивший с утра, скандал горячечный, бестолковый, несправедливый, как мир, и необходимый, как гроза в природе, скандал, наполнивший всех присутствующих - и автора, и актеров, и вспомогательный персонал, и бушующего режиссера - темной, отчаянной злобой, изнеможением, тоской, горечью, стремлением бежать из этого проклятого театра... Такова атмосфера генеральной репетиции.