Читать «О черни, Путевые заметки» онлайн - страница 156

Теперь разрешите мне сразу сказать все дурное о земле Италии: здесь слишком жарко и все слишком дорого, здесь много жуликов и блох, страшный гвалг, сплошное барокко, бандиты-извозчики, малярия, землетрясения и беды еще похуже; обо всем этом я говорю из мести. Жалкая Мантуя, колыбель Вергилия[Колыбель Вергилия. - Великий римский поэт Вергилий (70-19 до н. э.) родился и вырос близ Мантуи.]могила Мантеньи! Убогое гнездо, куда я направил свои стопы, чтобы взглянуть на фрески великого, строгого Мантеньи, моего любимца! Разве это человечно, разве это по-христиански - отказать мне в праве посещения моей заветной цели. Камера дель Споси, и только на том основании, что в тот день был какой-то (я действительно не знаю, какой) национальный и патриотический праздник? О, непреклонный кустод, устоявший перед соблазнительным шелестом моих денежных знаков! Бессердечный direttore[директор (итал.).]который лишь пожал плечами с выражением бесконечного сожаления и не склонился даже перед моими угрозами!

Нудная, мелкобуржуазная Мантуя, где трое мальчишек таскалось со знаменем, оживляя собой самые противные из всех улиц мира! Слушай же, земля итальянская, ты, что на моем кратковременном пути осчастливила меня по меньшей мере шестью национальными праздниками, специально для того, чтобы отогнать меня от врат равеннских памятников, и от дверей умбрийской школы в Перудже, и от всех земных красот в Неаполе - слушай, что я тебе скажу: излишество вредно; а Мантуя уж и вовсе исчерпала мое терпение. Пусть же отныне ни один иностранец не ступит в Мантую ни ногой! И к вашему сведению, у них там ко всему прочему - скверные постели, отвратительная еда и неприятный народ.

Отомстив таким образом Мантуе, я снова могу преклонить колени перед достойнейшим храмом св. Зенона в Вероне. Правда, главная гордость Вероны Паоло Веронезе[Паоло Веронезе Кальяри (1528-1588) -выдающийся итальянский художник, родился в Вероне. Им созданы жизнерадостные, сочные по колориту декоративные панно и фрески, принадлежащие к лучшим образцам монументальной живописи итальянского Возрождения.]римский амфитеатр, Мороне[Мороне Доменико (1442-1517)-итальянский художник, уроженец Вероны.]Скалигеры и копченая колбаса; но для меня Верона -это только Сан-Дзено, лангобардский братец[...лангобардский братец... - Так К. Чапек называет базилику Сан-Дзено (Святого Зенона) в Вероне, строгое здание XI-XII вв. очевидно потому, что в VI-VIII вв. на территории Вероны находилось древнегерманское племя лангобардов, а в Сицилии, на месте Монреаля, - норманны.] норманнского Монреаля, братец-простачок, он старше и беднее, на его долю не досталось ни венца из золотых мозаик или ослепительного chiostro[монастырского дворика (итал.).]ни поражающего обилия золотых и мозаичных орнаментов; есть у него только простые задумчивые линии амбитов, внутреннее пространство - достойное, вели кодушное - и в особенности двери: двери огромные покрытые медными барельефами, двери, врезанные в портал с каменными барельефами. Говорят, эти каменные фигурки принадлежат резцу некиих Николауса и Вилигельмуса[Николаус и Вилигельмус- мастера так называемой ломбардской школы пластики (XII в.).] на гравюры по меди немецкого происхождения. Но они великолепны или, вернее, трогательны. Вы улыбнетесь им, растроганные усилиями наивной руки рассказать, истолковать библию, преодолеть невероятные затруднения - например, куда же, ради Иисуса Христа, поместить Христа, если он должен умывать ноги двенадцати апостолам, сидящим анфас? Ничего не поделаешь, пришлось изобразить склонившегося Христа спиной к публике.