Читать «О черни, Путевые заметки» онлайн - страница 134

Если бы мои знакомые видели, какую радость доставил я орвиетским мальчишкам, которым раздал чешские почтовые марки, - они, конечно, стали бы писать мне гораздо чаще. Мальчишки тотчас обступили меня, выпрашивая francoboli esteri[заграничные марки (итал.).]. Я отдал им, что у меня нашлось, и тут они вздохнули в восторженной радости: "Чекословаккиа!" Когда я в свое время коллекционировал марки, я бы с таким же счастливым вздохом принял марки Афганистана или Боливии. Наша родина для орвиетских ребят нечто весьма экзотическое. Но раз уж зашла речь о дальних странах, то именно в Орвието за все свое путешествие я встретил первую женщину красоты поистине волшебной. Это была юная японка. Никогда я не думал, что японки могут быть так прекрасны.

Она смотрела на Синьорелли, а я смотрел на Синьорелли и на нее. Потом она ушла, а Синьорелли остался. Это - ошеломляющий художник; но я никогда не поверил бы, что японки могут быть столь совершенны в женском очаровании.

Р И М

Богу известно - я бы предпочел писать о Рокка ди Папа, чем о Риме. Рокка ди Папа - это крошечное скалистое гнездо высоко в албанских горах; по улицам его стекает навозная жижа, в которой валяются черные козы и еще более черные детишки, невероятное множество детей. Улицы там - просто лестницы, а дома - нечто вроде черных каменных ячеек, которые, как это ни странно, издали - например, из окон Ватикана, - кажутся белыми сахарными кубиками, Такова Рокка ди Папа. Но Рокка ди Папа не занимает общественное мнение, Рокка ди Папа -вовсе не проблема культуры, а посему вернемся к Риму.

Махар нашел в Риме античность[Махар нашел в Риме античность. - Иозеф Махар (1864-1942)-известный чешский поэт, в начале творчества выступивший за национальное освобождение страны. После образования в 1918 году самостоятельной Чехословакии Махар переходит на реакционные политические позиции. Тема античности, Которую Махар противопоставлял современности как некий идеал гармонии, занимает большое место в творчестве поэта, особенно в ранний период.]. Странно. Что до меня, то я нашел тут главным образом барокко. Колизей- произведение барокко. Весь императорский Рим - явно барочный. Потом наступила эра христианства и разом положила конец императорскому барокко. Вследствие этого искусство в Риме уснуло и проснулось лишь при первой возможности, когда слегка ослабли тугие путы, которыми его стянуло христианство, когда снова можно стало вскипеть в новом приливе барокко, на сей раз под эгидой папства. Папский Рим просто-напросто продолжение Рима императорского, по крайней мере в области архитектуры; сейчас я, может быть, напишу величайшие глупости, но уж оставьте их мне. Так вот, я сказал бы примерно так: в Италии существуют две тенденции развития: римская - барочная, светская, католическая, стремящаяся к гигантским размерам, роскоши, динамике, показной внешней форме; и другая - более примитивная, более строгая, более народная, если можно выразиться образно - этрусская, выпущенная из плена христианством; она создавала мозаики, забивалась в катакомбы, опростила скульптуру и архитектуру, говорила языком детским и интимным. Но время от времени всегда прорывалась тенденция барокко; она захватила в Италии готику и превратила ее в пышный, узорчатый стиль. Раннее Возрождение - это снова строгая, чистая по формам реакция против барочной тенденции, выигравшая бой в области итальянской готики. Но Высокое Возрождение - это уже, собственно говоря, новая победа идеи барокко. Итак, Рим непрестанно стремится к барокко, барокко-вот его родная речь; следовательно, у Рима столь же мало общего с античностью, как и у Микулашского проспекта[Микулашский проспект. - Очевидно, Чапек имеет в виду улицу в Праге, на которой находится известный собор св. Микулаша, построенный в стиле барокко.].