Читать «Африка грёз и действительности (Том 1, все фотографии)» онлайн - страница 49

В пять часов в четвертый раз раздается голос муэдзина. Он, как будильник, поднимает от сна любителей долгого отдыха. Наступило время «асры», послеполуденной молитвы. Продавец фиг, вероятно, помолился еще в восемь часов утра и на целый день вперед. Его ничуть не смущает, что громкие его выкрики с предложением полусгнившего товара сливаются с призывами муэдзина к верующим.

К вечеру на улицах раздается сухой стук, как будто падает град. Ритм марша, звуки барабанов и дудок, детские голоса. Невольно вспоминаются отряды малолетних гитлеровцев, которые с ножами за поясом маршировали по улицам Праги. А на улице действительно появляется отряд арабской молодежи, освоившей под покровительством английских военных властей старые традиции итальянской «балиллы». Проходят арабские подростки в форме.

Гремят барабаны. Резкая поступь точно копирует немецкий шаг. Спрашивается, для чего оккупационные власти прививают военную муштровку этим смуглым ребятам?

После захода солнца снова появляется муэдзин, чтобы призвать к «магрубу» — пятой и предпоследней молитве.

Из открытых окон арабских и европейских квартир, из-за бисерных занавесок у входов в кафе несется пестрая разноголосица: американский джаз, вибрирующая мелодия арабской народной песни, европейская концертная программа с участием Бенджамина Джильи, транслируемая из Бари. А над всем этим хрипит граммофон, пытаясь заглушить хаос сумбурных звуков скрипучими тонами пластинки с штраусовским вальсом, которую заводят, наверное, по десять раз в день в течение целого года. Гулянье во время храмового праздника Святого Матвея по сравнению с вечерними улицами Триполи представляется местом гробового покоя и душевного отдохновения.

В 10 часов из ближнего кинотеатра под открытым небом раздаются громкие звуки фанфар. Это — вступление к еженедельной арабской звуковой кинохронике, которая доставляется раз в две недели из Каира. Затем в последний, шестой раз появляется муэдзин, чтобы напомнить верующим о наступлении часа «аши» — ночного покаяния. К последним звукам молитвы примешивается визг ускоренного радиомонтажа египетской хроники. Вероятно, футбольный матч или политическое выступление из Каира. Десять секунд тишины, а потом зрители, триполитанские арабы, могут услышать джазовую музыку — вступление к последнему американскому цветному фильму с участием Дины Дурбин. Где-то на противоположном конце улицы другой кинотеатр под открытым небом пытается заглушить своего конкурента, но безуспешно: Дина Дурбин вне конкуренции.

К полуночи этот Вавилон несколько затихает. И тогда где-то на окраине города раздается звучное кукареканье петуха, возвещающего полночь. Что это, галлюцинация? Однако через пять минут сотни петухов всего Триполи убеждают нас в том, что это не ночной кошмар. К ужасу своему, узнаем, что почти на каждой плоской крыше есть курятник. После полуночи все городские шумы на 20 минут подавляются хоровым выступлением петухов.