Читать «Фарос и Фариллон» онлайн - страница 13

До критической ситуации довело неумелое правление Агатокла, да плюс к тому слухи, что из двух урн только в одной были человеческие останки - та, что предназначалась для Царицы, была пустой. Следующим, наверное, исчезнет мальчик. Надо его увидеть, надо к нему притронуться! И они пошли на дворец штурмом. Напрасно Регент предлагал начать переговоры, напрасно он угрожал. Напрасно твердила Агатоклея, что она царская нянька. Солдаты перешли на сторону народа и ворота, одни за другими, пали. Наконец Регент крикнул: «Берите его!» и, кинув ребенка в толпу, скрылся. Ребенок был в слезах. Они посадили его на лошадь, вывели ее наружу, на ипподром, где собралось столько народу, сколько он и представить себе не мог, и все они кричали: «Эпифан! Эпифан!»; его стащили с лошади и посадили на большое сидение. Перед ним был мир, и он ему не нравился. Он предпочитал собственный узкий круг. Кто-то крикнул: «Разве не следует нам наказать убийц твоей матери?» Он всхлипнул: «Да, конечно, как вам угодно», что и было сделано. Регент и его сестра спрятались во Дворце. Энанта успела добраться до расположенного в двух милях от города Тесмофориона - святилища неподалеку от нынешнего парка Аль-Нозха. Всех их вытащили из укрытий, пытали и убили, предварительно раздев женщин догола.

Таковы были обстоятельства восшествия на престол Птолемея V, прозванного Эпифаном[24], в 204 г. до н.э.

Короткое путешествие Филона[25]

Это был едва ли не полный крах - все вышло гораздо хуже, чем он ожидал. С ним было шесть человек, все иудеи, люди умные и состоятельные, какие сейчас заполняют вагоны первого класса каирского экспресса, отправляясь на правительственную аудиенцию. В те времена правительство было не в Каире, а в Риме, и эти шестеро направлялись на аудиенцию с императором Калигулой[26]. Только посмотрите на них, сидящих в снаряженной всем необходимым яхте, которая плавно выходит с площади Мохаммеда Али - площадь лежала тогда под водой, будучи частью Восточной Гавани. Они бледны - частью от того, что долго постились, а частью от предвкушения, ибо море в феврале бывает весьма неспокойным. Да и вопрос, с которым они ехали, был мучительнее, чем даже проблема хлопка. Дело шло о вере. Евреев в Александрии убивали, над евреями издевались, а какие-то гои, при попустительстве наместника, поставили в главной синагоге бронзовую колесницу - причем даже не новую, раз у коней не было ни хвостов, ни копыт. Колесницу эту посвятили когда-то - о, скверна! - Клеопатре. Теперь она там стояла, и евреям было неловко ее выкинуть. В другие же синагоги, поменьше, и вещи подсовывали более мелкие - например, портреты императора. Затруднительно жаловаться императору на его же портрет, но Калигула считался юношей пленительным и разумным, а делегатами выбрали людей, наделенных исключительным тактом.