Читать «Собака Кантерсельфа» онлайн - страница 2

– А ты не знаешь, как он умер?

Комик помер сидя дома перед телевизором, но чтобы уйти от темы похорон, Сафа сказал, что не знает. Присутствие изменившегося и словно выгоревшего изнутри Коляна тяготило все сильнее, и он подумал, что скорее бы его забрали.

Потом за ним пришел автобус. Он не сигналил, стоял с открытыми дверцами и ждал.

Внутри сидели молчаливые разом повзрослевшие пацаны, сжимая рюкзачки. Почему рюкзачки? Потому что в инструкции, которую Колен показывал, так и было указано:

– Никаких чемоданов и сумок. Только рюкзачки. И только ОДИН на человека.

Сафа протянул руку для прощального пожатия, но Колян вдруг засуетился и руки не заметил. Он так торопился, что споткнулся на лестнице и едва не выронил свой куцый рюкзачишко, хотя и был единственным, кто входил с этой остановки.

Именно в этот момент Сафа со всей обреченностью понял, что ровно за месяц до совершеннолетия за ним тоже придут. А все остальное про забытых – сказки.

Сафа не слабак, но всю ночь накануне он видел кошмары. Нельзя даже было утверждать, что он спал. Его охватило полудремотное состояние, нарушаемое бормотаньем, которое неслось отовсюду – со двора, с лестничной площадки, из бачка в туалете:

– Это совсем не страшно, Сафа. Вот если бы ты был один, тогда бы умер от страха.

Ко многим до тебя приходили судебные приставы, никто не жаловался и не сказал, что это плохо.

Он возражал:

– Ладно мне мозги пудрить! Никто не говорил, что плохо, потому с тех пор, как их забрали, никто не вернулся!

На что было сказано:

– Молчание тоже нельзя истолковывать превратно. Почему у тебя только плохое на уме, как в фильме ужасов. Еще ничего не произошло, а ты сидишь и ждешь, что сейчас за углом этому парню вырежут глаза. Помнишь "Шайтана" Косселя?

Какого рожна он смотрел эти ужастики? Может быть, соответствует истине, что человек, смотрящий ужастики, медленно, но верно сходит с ума. Он еще и не подозревает об этом, а в голове рвутся нейронные цепочки. Происходит замыкание и бац. Наш друг веселый парень, об этом знают все.

Сафа был уверен, что так и не сомкнул глаз, однако шум машины поутру выдернул его из самого дна бесконечного кошмара и заставил вздрогнуть. Он смотрел на старые отваливающиеся обои и не мог заставить себя встать.

Скрежетнула коробка передач. Лязгнуло колесо о края вечной ямы, которую даже Сафе не всегда получалось объехать.

Он взял в руку специально припасенное для таких случаев зеркальце и приподнял над подоконником. В зеркале отразилась арка и крохотный пятачок раздолбанного асфальта, на котором скособочилась старенькая "Афалина" Сафы. Гремя кузовом, по соседству вполз заезженный насмерть "Спилер Докер".

Сафа смотрел на него во все глаза. Сейчас он увидит судебного пристава. Казалось, что время остановилось, вмерзло краями в крохотную рамку дамского зеркальца.

Потом часовщик на небе решил, что негоже совсем все уж останавливать и подзавел кое-какие пружинки. Картинка в зеркальце разморозилась, ожила. Из "СД" выбрался судебный пристав, одетый в черный китель, в руках зеленая папочка, точь-в-точь агент похоронного бюро, который приезжал, когда умер папа. Он раскрыл папочку, сверился, поискал глазами табличку над подъездом. Фиг вам, давно нет не только табличек, но и номеров над дверями. Но дядечка оказался ушлый, быстро подсчитал что-то в уме, потом решительно шагнул в подъезд. Подъезд был Сафы. Не промахнулся, гад, не рыскал. Судебные приставы никогда не ошибаются.