Читать «ТАТУИРО (HOMO)» онлайн - страница 80

Ты, Витька, не представляешь себе, как это – быть женщиной и полюбить настолько красивого мужчину! Вы западаете на красивых девиц или хорошеньких. А мужчины по-другому красивы. И мужественный – красив, и квазимодо какой-нибудь – красив. Но по-настоящему красивых мужчин – мало. Мало-мало!!! А я вот вляпалась.

С открытого балкона внутрь комнаты сочился тусклый свет луны, присаживаясь по пути на белые пластиковые кресла. Издалека слышались крики аниматора, что на трех языках честно отрабатывал свои деньги. Поблескивал кружок водки в недопитой рюмке на краешке маленького стола. Наташа протянула руку, зацепила рюмку пальцами, махнула в себя, не закусив:

– Он рисовал все время, просто двинутый был на живописи. Иногда я к нему убегала на ночь, врала что-то дома, а он и в постель со мной не ложился – в углу, у мольберта, как сумасшедший. Нищий был совсем. Продавать не умел. Это же надо бегать, предлагаться, на виду быть все время. А ему некогда, рисовал. Я еду привозила. Как-то раз поругались сильно. Очень я его хотела, ну просто – хотела. А он – рисует. Пишет. Ну, я ушла, дверь вдрызг, замок сломала. И за два дня сделала загранпаспорт ему, билет взяла и уговорила со мной – сюда. На две недели. Это, Витенька, самые счастливые две недели в жизни моей были. Дай водки еще.

– Не дам, – мрачно сказал Витька. Отодвинул за себя почти пустую бутылку, – поешь лучше. Или поспи.

– Хорошо, – не стала спорить Наташа, – только спать некогда, через полтора часа рыбалка. Давай в бар спустимся. Кофе покрепче.

Пока Витька закрывал номер, Наташа стояла на терраске, опоясывавшей второй этаж отеля и, улыбаясь, смотрела на матовый кружок лампы в низком потолке. Вокруг лампы полупрозрачными иероглифами расположились гекконы. С лапками-растопырками, белесоватые, но с темными глазками-семечками.

Пришлось вернуться за камерой.

В баре было душно, надсадно покашливал слабенький кондиционер. Прихватив поднос, вышли на улицу и сидели на широких бамбуковых креслах. Гнутые бамбучины, которые днем хозяин застилал ковриками, больно давили под коленями. Маленькое пламя свечи осторожно выглядывало из пузатенького бокала.

Наташа, запивая черный кофе отвратительным коньяком, рассказывала дальше:

– За пару дней до отъезда домой мы решили татуировки сделать. Маленькие, со значением. Любовь, типа, до гроба. А ты, Витька, любил когда-нибудь? По-настоящему?

Витька подумал добросовестно. Вспомнил шестой класс и девочку с толстыми пушистыми косами, вспомнил Ирку, швырнувшую вазу, Ладу на серых простынях. Потом вдруг Степку, тихо едящего пельмени в кухне.

– Нет, – сказал честно. И вспомнил плакат на стене за шкафом, девушку, что приходила в его самые лучшие сны – с темными иголочками прямой челки через светящийся в темноте лоб. И добавил неуверенно: