Читать «ТАТУИРО (HOMO)» онлайн - страница 113
Елена Блонди
– Рыжий, говоришь… – Альехо потянулся, дернул из Витькиных пальцев журнал, захлопнул. И посмотрел на гостя, улыбаясь. Повторил задумчиво:
– Рыжий, значит… А глаза какие?
– Зеленые, – Витька удивленно смотрел на закрытый журнал. Под ложечкой сосало – хотелось смотреть еще. И петь хотелось. Как на яхте, когда появился рисунок Германа в альбоме.
Альехо снова раскрыл журнал, двинул по столу к Витьке:
– Снимок – монохромный. Но – спасибо! Мама! Ма-ма!!
Витька вздрогнул. Глядел на черно-белую фотографию разворота.
– Мама, будь добра, сделай нам чаю.
Старая женщина, войдя в комнату, обогнула подробно и мелко стол, чтоб увидеть Витькино лицо и кивнула приветливо. Говорила что-то обыденное. Он кивал, улыбался и что-то обыденное отвечал. О морозе на улице, кажется.
Женщина вышла, унося блеклый свет глаз, синеву которых выпило время. …Поправляя на затылке тугой пучочек пегих волос.
Чай пили в маленькой кухне. Ольга Викторовна все вытирала у Витькиных рук клеенку.
– Не люблю, когда крошки, – извинялась. И гладила толстого рыжего кота, прижимая к ситцевому животу. Кот басом мурлыкал и щурил на гостя зеленые глаза.
Чай припахивал сыростью, но домашнее печенье нежно сыпалось в ладонь ванильными крошками. Витька сорить стеснялся, ел мало, подхватывая губами и языком кусочки сладкого и, думая, как выглядит, стеснялся еще больше. Вспотел. Хозяин не торопился, но вроде и не чуял, что пил-ел, задумавшись. Затилинькал в прихожей телефон и Ольга Викторовна ушла, тронув мимоходом плечо сына. Позвала из коридора:
– Илюша! По работе тебя…
Альехо отодвинул чашку. Закрыл сахарницу фарфоровой крышечкой с тусклыми розами веночком. Глянул на гостя, раздумывая. Витька напрягся, глядел умоляюще. Вместе поехать, смотреть, как работает, говорить, спрашивать.
Но хозяин развел руками:
– Пора мне. Ты допей и иди. За мной заедут, в студию надо. А еще приготовить все.
И пошел в комнату собираться. Витька держал в ладонях остывшую чашку, смотрел на фарфоровые розы, на вазочку с печеньем. У его бабушки, что на Азове, в поселке, такая же была. И тоже – с печеньем…
– Илюша… – мать мелко пошла за сыном, приговаривая об ужине, и что опять поздно, а у него – желудок.
Брошенный Виктор деревянно встал, побрел в прихожую. В животе бултыхался чай. Но вышедший из комнаты Альехо потеснил его на кухню снова. Положил на стол альбом, журналы:
– Возьми, – и, помолчав, добавил по имени, – Витя. Полистай. Вот визитка тебе. Позвонишь и приходи в студию.
Чай внутри плеснулся и расцвел медовым цветком. Витька взял потной рукой скользкие журналы с отсверкивающими обложками, подхватил снизу – не уронить.
– Там еще одна вещь, в журнале вложена, дома посмотришь. Это – подумать тебе. Про рыжего кота, понимаешь ли. Только не суетись, подумай сам, а потом уж кидайся спрашивать и прочее. Понял?
– Да.
– Ну и хорошо. В туалет не надо ли?
– Что? А. Нет, спасибо.
Пожал хозяину протянутую руку – большую, вялую. И затоптался в прихожей, обуваясь. Ольга Викторовна бережно сложив журналы в пакет, стояла, глядя сверху. Подала поспешно и толкаясь аккуратно в тесноте маленькой прихожей, отперла дверь.