Читать «Прекрасная второгодница» онлайн - страница 22

Игорь прекрасно понимал, что все было не так (если вообще было), но он берег эту иллюзию и, не отрываясь, смотрел, как трепетно и живо меняется при каждом слове матери светлое Сонино лицо. То были часы всеобщего согласия в доме Мартышкиных, и Соня лишь снисходительно посматривала на отчима, который, наизусть зная концовку, то вскакивал, то садился и бормотал: «Своими бы руками убил, своими руками…»

— А я от жары и духоты, — как по сигналу, вступала Соня, — вышла через заднюю дверь и побрела куда глаза глядят. Попала на поле, огромное поле ромашек, ровное, как стол, одни большие ромашки, и ничего больше. Смотрю — догоняет меня высокий человек в сером костюме, седой, но лицо загорелое, моложавое. Окликнул по имени, я остановилась, он подошел. Стоим посреди поля, ромашки по колено, а небо облачное, темное, разговариваем. Спросил он меня, где учусь, чем занимаюсь. На «вы» обращался, тихо и очень вежливо. Рассказал, что в городе Курске организует детскую студию при драматическом театре. Глаза голубые, немного навыкате. Взял меня за локоть, крепко так и повел. И все говорит, говорит, тихо, но настойчиво, какое будущее меня ожидает. Я больше себе под ноги смотрела. Вышли почти к самой Десне, вдруг я взглянула на него случайно — и не понравилось мне его лицо. Чем не понравилось — сама не знаю. Испугалась, молчу. Тут, хорошо, проселочная дорога, и «газик» едет, трясется, пылит. Я замахала рукой, а этот, седой, удивленно спрашивает: «Зачем?» «Домой пора, далеко мы зашли». Покачал он головой, щеку пальцем почесал, засмеялся. Потом отпустил мой локоть. Я выбежала на дорогу, «газик» остановился, там знакомые наши дачники. «Подвезти?» Я оборачиваюсь, а серый так рукой неопределенно махнул и зашагал через поле, не оглядываясь.

— Бандит, негодяй! — взволнованно говорил «дядя Жора». — Знаем мы эту публику, ловцов человеческих душ.

— Откуда ж ты эту публику знаешь? — улыбаясь, спрашивала его Наталья Витальевна.

— Знаем, знаем! — повторял «дядя Жора». А Соня однажды сказала:

— Не испугайся я тогда — вся жизнь, возможно, пошла бы по-другому.

«Дядя Жора» взглянул на нее и притих. Все его сердце, Игорь чувствовал, было исполосовано этой историей, как бритвой.