Читать «Ошибка Архагора» онлайн - страница 2

А пророчество то гласило: "Каждые тридцать лет на трон будет всходить верховная жрица и правительница страны Солнечных гор, родившаяся под знаком "Трёх Свечей", но даже если трон будет пустовать какое-то время, никто не посмеет нарушить мир и спокойствие в её отсутствие, иначе великие беды выпадут на долю народов. Слёзы горя переполнят русла рек, Зло поднимет голову и соберёт великую армию алчных жестоких воинов. Народы сойдутся в братоубийственных сражениях, но не будет победителей, ибо проиграют все!"

*

В покоях царицы Журавы раздался первый крик новорожденного младенца.

— Ну, слава богу, разродилась моя Журавушка! — вполголоса самому себе произнёс царь Всеволод. Вот уже шесть часов он не находил себе места, метался как зверь в клетке по широкой прихожей перед покоями царицы. Зрелый муж вёл себя как юноша. Вспыхивал от нетерпения и пытался прорваться в покои царицы. Но нянькам и бабкам удавалось неимоверными усилиями останавливать его натиск. Нервничал, переживал, бросил все государственные дела и кинулся сюда, как только ему доложили, что царица никак не может разрешиться от бремени. Сначала всё кричала да стонала, а теперь и вовсе обессилела. Не слышно её голоса. Ох, не к добру это. Говорила ей старуха-ведунья Варвара: "Не простой это будет ребёнок. Не захочет девочка являться в этот грешный мир. Много страданий выпадет и тебе и ей. Давай, пока не поздно, избавлю тебя от бремени". Но не захотела царица слушать ведунью. "Родила ведь трёх сыновей-богатырей и всё благополучно, что уж четвёртого ребёнка не родить, а если девочка, так тем более рожу!" — ответила ей Журава. И вот сбываются предсказания Варвары. Трое суток не отходят от кровати царицы лучшие повитухи. Не хочет младенец появляться в этом мире. И царица здорова была, и беременность проходила нормально, ничто не предвещало трудностей и вдруг на тебе, не выходит, хоть тресни.

И вот свершилось.

— Ну, что? Как она? — только и смог произнести царь, ухватив за ворот рубахи выглянувшую из дверей няньку Молодилу.

— Успокойся Государь, всё, слава богу, разрешилось. Дочка у тебя! Да отпусти рубаху-то, порвёшь ведь. Эка силища-то.

— Царица как, спрашиваю, дура!? — прорычал Всеволод.

— Царица-то жива, бедняжка, только уж очень плоха. Намаялась сердешная, в беспамятстве она. Как разрешилась, так и лишилась чувств, дочку-то так и не увидела.

— А, пусти, — царь, было, рванулся внутрь, но Молодила упёрлась и не пустила.

— Обожди, Государь ещё малость. Сейчас приведут её в порядок и тогда можно будет.

— А ну, прочь, бестолочь, с дороги — терпение Всеволода лопнуло и он, отшвырнув няньку, метнулся к ложу царицы.

Младенца уже унесли и няньки прибирали всё после родов. Из соседней комнаты доносился плачь новорожденной царевны. Царица лежала в беспамятстве. На совершенно бледном, липком от холодного пота лице прилипли растрепавшиеся серебряные волосы. Только теперь они были влажные и казались потемневшими как старая серебряная посуда. Нянька прикрыла её одеялом, но причесать ещё не успела. Другая нянька собирала посуду и тряпки. Когда в покои ворвался царь, они, было, зашикали на него и замахали протестующее руками. Но выражение лица Государя говорило красноречивее слов.