Читать «Час прошлой веры» онлайн - страница 14

А потом с гулом лопнула стена в дальнем углу, и неведомая сила выбросила из-под нее три белесых каменных глыбы. Они тяжко прокатились по полу, сами собой сложились, образовав голову виденного Олегом в болоте пучеглазого ящера. Сложились непрочно - видно было, что многого не хватает.

Смутно, муторно было Олегу. Страх, казалось, уже навсегда въевшийся в душу, ненасытным клещом высасывал кишащий мыслями разум и вместе с тем наполнял его новым, каким-то беспричинным знанием сокровенной сути происходящего. Олег знал - не предполагал, не догадывался, а именно знал, - что деревянный кумир - это Перун, что был он в незапамятные времена повален, сожжен и сброшен в яму, ставшую потом фундаментом часовни. Знал, что глазницы его пусты потому, что два огромных рубина - очи идолища были украдены ниспровергшим его священником, и знал, что священник этот погиб, когда в едва достроенную часовню с безмятежного утреннего неба ударила карающая молния, - ударила и сожгла во мгновение ока. В те времена древние боги были еще достаточно сильны искренней верой, чтобы повелевать стихиями...

А еще Олег знал, почему приник к ногам Перунова идола Переплут; и что кроме этого, деревянного, были здесь и каменные идолы - тоже знал. Идолов этих раздробили и ввергли в болото... Нет, не так. Болото тогда было озером. Но ко времени строительства новой часовни оно усохло, исторгло из вод своих останки былых богов, и те из них, что покрупнее, заложены были в фундамент и стены - не из-за нехватки камня, а в знак торжества над старым. В том числе и останки этого ящера... Ящера? Ну да, ведь это и есть имя его - Ящер!

А еще Олег знал, почему он все это знает. Потому, что снова глядело на него из стены все то же лицо... Да нет, не одно оно там, их много, вот только трудно уловить, распознать, понять. Они изменчивы, они смутны. Хмурый лик, недоступно пониманию глядящий на все четыре стороны света разом, и множество меньших, которые ниже, которые совсем не похожи на него, но - одно целое с ним... Не бывает так, этого же быть не может! Но вот - есть...

А незримое присутствие Ксюши все явственнее. Неровное трудное дыхание, жалобные стоны-всхлипы - знакомые тревожные отзвуки ее нередких безрадостных снов (снов? Уж не в ее ли сне оказался он, промчавшись сквозь бесплотную нежить?)... И что-то еще. Нет, это не звуки, это словно поднимается из самых глубин души, измочаленной страхом за Ксюшу и за себя. Голос? Или голоса? Голоса, слитные и согласные. Крепнут, завораживают, подчиняют, вопрошают сурово и властно, и нет сил ни промолчать, ни спросить о своем...