Читать «Заполярная сказка» онлайн - страница 42

3

Через несколько дней, вечером – мы только что успели поужинать и, полулежа на диване, вели очередное шахматное сражение – раздался телефонный звонок. Трубку поднял Вадим, как и обычно бывало, потому что тревожили звонками всегда его, и недовольно произнес: – Слушаю, – потом глянул на меня и протянул трубку.

Принимая трубку и не отрывая глаз от шахматной доски, где белые покушались на моего ферзя, я сказал «Да» и сразу забыл о шахматах. Звонил Петр Ильич. Он предложил мне встретиться и поговорить. Первым моим движением было бросить трубку, но, вслушавшись в голос Петра Ильича, я уловил в нем растерянные нотки. «Хорошо», – согласился я. Петр Ильич предложил мне приехать завтра вечером в ресторан «Арктика», он будет ждать за столиком, что под большим фикусом. «Хорошо», – повторил я и положил трубку. Вадим вопросительно посмотрел на меня, но я, словно не заметив его взгляда, повернулся к доске.

– Хана твоему ферзю, – сказал Вадим.

– Твоя взяла, – смешивая шахматы и вставая, ответил я.

– Ты куда?

– Пойду подышу. Вечерний моцион, сам знаешь, полезен.

Я долго бродил между рядами палаток и балков. Поскрипывал под унтами сухой снег, невдалеке ярко сверкали огни электросварки, при свете прожекторов работали на втором жилом доме каменщики.

Что ему, Петру Ильичу, от меня надо? Я никого не трогаю, ни его, ни Юлию, никому не мешаю, живу за тридцать верст с гаком от Полярного, работаю, и работа мне нравится, учиться собираюсь – Вадим все уши прожужжал, уговаривая, учебниками снабдил, обещает, как только я поступлю в институт, перевести на дневную смену постоянно, и друзья по бригаде мне нравятся, и вообще жизнь моя обрела новые для меня формы, новый смысл. Положим, что Юлия рассказала ему о нашей встрече, ну и что? Радоваться должен. Что ему надо?!

Вечером следующего дня, опоздав на десять минут из-за автобуса, я вошел в ресторан. Петр Ильич сидел за дальним столиком под разлапистым зеленым фикусом. Завидев меня, Петр Ильич поднялся, протянул руку, указал на свободный стул и наполнил рюмки.

– Трезвый разговор всегда лучше, – припомнил я давнишние слова Петра Ильича.

– Ну, что же? Пусть так, – согласился Петр Ильич, внимательно приглядываясь ко мне. – А вы повзрослели.

– Годики-то брякают.

– Я запомнил вас мальчиком. Румяным, наивным, с редким пушком над верхней губой. А теперь передо мной, вижу, сидит мужчина, вероятно, много повидавший, немало переживший. Да, вы правы, годики брякают… Правду сказать, не ожидал встретиться с вами. Значит, потянул Север? Я вот тоже думал прожить здесь два-три года, а прожил всю жизнь. Скоро на пенсию…

Петр Ильич говорил о себе, о своей работе, о домике, который он построил в родных местах возле Костромы и куда вскоре собирается ехать доживать век. Он ни слова не сказал о Юлии, но я-то знал, чувствовал, что он пригласил меня поговорить именно о ней, а потому грубовато перебил:

– Вы для чего меня пригласили?

Петр Ильич знакомо, одним махом, выпил коньяк и уже другим голосом, искренним и вдумчивым, сказал:

– Быть может, я о многом сожалею, Анатолий… Как вас по батюшке?