Читать «Лейб-агитация» онлайн - страница 4

Аксессуары. Государю — хочешь не хочешь — придется баллотироваться в государи. Кандидат № 1 подпирает могучим плечом партию власти — не наоборот. Эти люди ему часто мешают и постоянно позорят. (Люди: Блудов, Уваров, Клейнмихель, Нессельроде, митрополит Филарет, М. С. Воронцов, только что назначенный наместником кавказским; героический Е. Ф. Канкрин, еле живой, — ну еще П. Д. Киселев — ну еще Лев Перовский — и те, кого злопыхатель Долгоруков позже назовет царской дворней, — и где-то фоном, серым туманом, уже без лиц, без имен, без числа — чиновничество.) Незабвенный не зря рукоплескал “Ревизору” — и знает цену и своей гвардии, и своему воинству.

И, конечно, начинается: а кого еще? а ведь больше и некого? Влияние государя в Европе огромно, а на родине — трудновообразимо; не мешайте ему; дайте ему пару мудрых советников (где взять?), два десятка усердных и честных исполнителей (где взять?), а кто-то (позовите Жуковского!) должен воспитать наследника. (На вопрос “где?” отвечает верноподданнейший Н. К. Греч:

“У нас злоупотребления срослись с общественным нашим бытом, сделались необходимыми его элементами. Может ли существовать порядок и благоденствие в стране, где из шестидесяти миллионов нельзя набрать осьми умных министров и пятидесяти честных губернаторов, где воровство, грабеж и взятки являются на каждом шагу, где нет правды в судах, порядка в управлении, где никто не стыдится сообщества и дружбы с негодяями и подлецами, только бы у них были деньги; где ложь, обман, взятки считались делом обыкновенным и нимало не предосудительным” и т. д. Это он пишет в мемуарах. Все-таки хочется посмотреть, как он проанализировал маркиза де Кюстина — с ведома и чуть ли не по заказу Третьего отделения.)

Вот так-то; где там Жуковский? Воспитает же в конце концов кто-то кого-то? Взрастит на этих нивах и пажитях?

Взрастит. Проблема в том, что никто не хочет быть тем поколением, которому уготована творческая роль навоза.

Статисты. Кандидаты № 2 и далее идут с таким отрывом, что уже не имеют вида кандидатов. Но у маргиналов все как у больших: свой круг, свои свары. В 1844-м единый кандидат от оппозиции — существо столь же мифическое, как и сейчас. Славянофилы выставили бы своего кандидата: Хомякова, например. Чаадаев бы баллотировался — и за него (когда гнев на “Письмо…” поутих) с удовольствием проголосовала бы фрондирующая светская Москва. (Нет, фрондирующей светской Москве больше бы подошел А. П. Ермолов, который сейчас фрондирует на покое, в отставке.) Славянофилы никогда, ни за что не поддержат Чаадаева. (Они и в стихах умудрились Петру Яковлевичу многое сказать, а что скажут со свободной трибуны?) Чаадаев не поддержит никого, кроме себя. Герцен не поддержит Хомякова. Грановский — вот уж кому что Хомяков, что Чаадаев — сам мог бы питать честолюбивые мечты — почему нет, если специальность политика — доведение мысли до состояния непроизводительности.