Читать «Журнал «Вокруг Света» №2 за 2003 год» онлайн - страница 22

Чему учит меня эта история? Главное, что неизвестно, сколько медведей бродит вокруг моего домика, ведь их следы – не подошвы с рубцовкой, чтобы я их различал. Просто – большие, страшные, когтистые плюхи. Они есть и на левом, и на правом берегу, и на льду реки. У ручья, впадающего в Олангу, я уже слышал какие-то рычания, отрыжки и хрипы в прибрежных зарослях. Придется теперь ходить посередине реки и стучать ножом по шнеку, предупреждая, что я тоже опасен. Придется чаще оглядываться. Бдеть.

Метель

Грандиозная, семивершинная гора Кивакка возвышается над изгибами и плесами Оланги. В реке, в темных ее глубинах гуляют красавцы хариусы и кумжи, по льду бегают олени, на горе живут медведи, а в небе проносятся лебеди-трубачи. Наверное, так может быть только в раю.

На закате вязкое, почти черное небо висит над пейзажем тяжело и значительно. Бреду с палкой в руке посередине реки как зачарованный. Останавливаюсь и, глядя по сторонам, пытаюсь весь наполниться красотой посредством более широкого открывания глаз. Жадность душит от понимания, что не остаться мне тут и не унести эту красоту. И жалко себя немного. Чувствую себя маленькой точкой среди торжественного простора. И вдруг возникает неодолимое желание запеть песню или прочесть благодарственную молитву. Сказать спасибо всему вокруг за то, что оно есть. Сказать, что я люблю зиму и привык к твердым нарам и длинному дню. Я могу теперь – и по колено в снегу, и на лыжах по мокрому льду, и упасть, подняться и не отряхиваться. Я могу не надевать перчатки, мне вовсе не холодно. Сквозь городскую слизь проступил мужчина. Он всегда был внутри. Настоящий мужчина, а не маленький сопливый мальчик с большим, пустым чемоданом.

Утром пошел крупный снег. Даль задернулась, закуталась и растворилась в молочном бреду. Падающий среди тайги, среди сопок или в чистом поле снег торжествен и чист, как музыка барокко. Он создает парадокс движения, когда все вокруг неподвижно, а воздух дышит и колеблется как живое существо. Снег покрывает все и заметает следы. Он совершенно нереален.

Снег накрывает Паанаярви, будто обрывает прошлое, переворачивая новую страницу ее бесконечной истории. Медведи, лоси и лебеди наново напишут там маленькие свои рассказы. И мои следы переплетаются со звериными где-то на прошлых страницах этой гигантской книги. Во мне тоже будто выпал снег, заметая глупости прошлого, переворачивая новую белую страницу моей короткой жизни.

Когда я уезжал, зима разошлась по-серьезному, словно провожая меня. Пыталась теперь пронзить меня насквозь летящими в свете фар снежинками. Пыталась зачаровать их стремительным полетом. Вьюга, немного отдохнув и показав в лунном, холодном свете занесенные свежим снегом поля, вновь швыряла крученые вихри под колеса. Лес стоял как заколдованный, весь с головы до ног в белых одеждах. Всегда мы уходим не вовремя.

Виктор Грицюк | Фото автора