Читать «Журнал "Вокруг Света" №11  за 1997 год» онлайн - страница 6

Насколько я понял, каждый буддийский храм в Таиланде несет в себе просветительское начало, имеет собственную библиотеку и набор изобразительных или скульптурных иллюстраций, помогающих постигать суть буддийского мировоззрения.

В небольшом вате Сутхорн Тхаммат-хан, поблизости от отеля «Роял Принсесс», всю внешнюю торцевую стену одного из павильонов занимает любопытный барельеф, демонстрирующий земной путь человека. Выйдя из земных недр, он шагает на ступени пирамиды: на первой — ребенок, играющий в мяч, на второй — влюбленная пара в обнимку, на третьей — семья с младенцем, далее — изображения человека в расцвете творческих и физических сил. Затем лестница идет вниз, ступающий по ней человек стареет и в конце концов снова возвращается в недра Земли.

Милостыня с почтением

Чтобы ближе познакомиться с взаимоотношениями священников и мирян в Таиланде и стать свидетелем старого обычая сбора буддийскими монахами пожертвований, нужно в субботу к самому рассвету выйти на улицу невдалеке от какого-нибудь вата. Для этого я встал в пять утра, перешел дорогу перед «Роял Принсесс», свернул в переулок и оказался у храмового комплекса ват Сутхорн Тхамматхан.

Обошел вокруг центральный павильон храма, позолоченные двери которого были еще закрыты, а по периметру всей крыши свисали медные колокольчики и позвякивали на ветру. Как ни старался ветер, но не мог навеять никакой прохлады даже в столь ранний час. Так я постепенно начал понимать, почему движения тайцев всегда плавны и именно такими им предписывает быть строгий этикет. Ведь при жаре в 35-40 градусов малейшее резкое движение -и начинаешь чувствовать себя будто огретым веником в русской бане.

С внутренней стороны ограда храма представляла собой колумбарий. Сплошными рядами тянулись ячейки для урн с прахом усопших. Кое-где виднелись портреты, под ними — привязанные к бетонной стенке вазочки с цветами, талисманы, палочки с благовониями. Кремация у буддистов в Таиланде обязательна, поскольку предполагает высвобождение души из тела.

На веревке для белья проветривались оранжевые полотнища — тоги монахов. Пока я огибал храм, первые его обитатели начали появляться во дворе. Молча и невозмутимо оглядывая меня, они проходили мимо символического изображения цикла жизни за ширму у ограды, где чистили зубы пастой «Колгейт». Затем они наматывали на себя оранжевые полотнища, то и дело закручивая края, да так замысловато, что я понял — это большая наука. Без единой застежки тога держится на теле монаха, ничуть не стесняя движения и не спадая.

Появились уличные торговцы с лотками, предлагая напитки и сладости в маленьких полиэтиленовых кульках.

— Кхун крап! Хэллоу! — позвал меня один из них. — Кхун, зачем сюда пришел?