Читать «Человеческая деятельность. Трактат по экономической теории» онлайн - страница 9

2. Эпистемологические^[4] проблемы общей теории человеческой деятельности

В новой науке все казалось сомнительным. Она была незнакомкой в традиционной системе знаний; люди были сбиты с толку и не знали как ее квалифицировать и какое определить ей место. Но с другой стороны, они были убеждены, что включение экономической теории в перечень наук не требует реорганизации или расширения всей системы. Люди считали свою классификацию полной. И если экономическая теория в нее не вписывалась, то вина может возлагаться только на неудовлетворительную трактовку экономистами своих задач.

Лишь полное непонимание смысла полемики о существе, границах и логическом характере экономической теории заставляет квалифицировать их как схоластические софизмы педантичных профессоров. Существует широко распространенное заблуждение, что, в то время как педанты занимались бесполезными разговорами о наиболее подходящих методиках, сама экономическая наука безотносительно к этим пустопорожним спорам спокойно двигалась своим путем. В ходе Methodenstreit* ^[5] между австрийскими экономистами и представителями прусской исторической школой ^[6], называвшими себя интеллектуальными телохранителями Дома Гогенцоллернов, и в дискуссиях школы Джона Бейтса Кларка с американским институционализмом ^[7] на карту было поставлено значительно больше, чем вопрос о том, какой подход плодотворнее. На самом деле предметом разногласий были эпистемологические основания науки о человеческой деятельности и ее логическая законность. Многие авторы, отталкиваясь от эпистемологической системы, для которой праксиологическое мышление было чуждо, и исходя из логики, признающей научными помимо формальной логики и математики лишь эмпирические естественные науки и историю, пытались отрицать ценность и полезность экономической теории. Историзм стремился заменить ее экономической историей; позитивизм рекомендовал в качестве нее иллюзорную социальную науку, которая должна была заимствовать логическую структуру и модель ньютоновской механики. Обе эти школы сходились в радикальном неприятии всех достижений экономической мысли. Экономистам нельзя было молчать перед лицом этих атак.