Читать «Журнал "Вокруг Света" №8  за 1997 год» онлайн - страница 15

— Ну, как «кэйбл-кар»?

— Это было путешествие в ликующее детство... — сказал я тогда, больше для удовольствия Уолтера. И себе мысленно: — ...которого у меня не было.

В тот день Уолтер повозил меня, показал Сан-Франциско, таким, каким он любил его, — расцвеченным китайской пестротой. Поводил по чайнатауну — самому китайскому из всех китайских кварталов Америки. И объяснил этот феномен тем, что между Китаем и Сан-Франциско — всего один океан. Еще в прошлом веке из безземельного, голодного Китая привозили сюда китайских кули — бурно развивающийся Дальний Запад нуждался в дешевой рабочей силе, и первые из кули строили Трансконтинентальную железную дорогу. В Китае долгое время ходили легенды о Сан-Франциско, где есть для всех работа и еда. Те, кто выживали здесь, открывали прачечные и мелкие лавки, и уже для нового дешевого труда сами выписывали из Китая родственников в немалом количестве. Они жили тесно и кучно, оседали в китайском квартале, который с годами богател и получил название «Позолоченного гетто»...

Из чайнатауна мы вырвались, словно из объятия пышного разноцветий, обилия яств, а через некоторое время уже спускались по Ломбарду — по самой крученой улице мира, напоминающей винтовую лестницу; неслись дальше по просторной улице, где растут пальмы и чувствуется близость океана, пока, наконец, в состоянии, похожем на эфирное опьянение, не оказались на Пике двойняшек.

Туман скрывал небоскребы, и известковая белизна Сан-Франциско, под палящим солнцем, отсюда, с самого высокого холма, снова напоминала средневековый город. Но теперь уже где-нибудь в Андалусии.

К концу дня Уолтер подвез меня к Парку Золотых Ворот и, высаживая, сообщил, что сегодня здесь поет Пласидо Доминго. Поет бесплатно. Он объяснил, как мне найти гигантскую раковину концертной сцены и, наслышавшись о моих способностях делать большие пешие переходы, покинул меня. Правда, предварительно договорившись о следующей нашей встрече.

Это был не парк, а Территория. Она тянулась от кромки океана в глубь города на сорок восемь кварталов — это я обнаружил на своей карте, когда стал с первых же шагов блуждать. И хотя казалось, что Уолтер высадил меня где-то поблизости, я очутился в какой-то бесконечности — то натыкался на колоссальный аквариум с акулами, то выходил к озерам или к Дворцу цветов... Одним словом, пока я блуждал, наступила темнота, и надежды на то, чтобы успеть хотя бы на финал концерта, уже не оставалось. Я даже согласен был лишь на одну стоящую ноту, когда вдруг, словно в лесу, услышал до слез знакомый голос и, идя на него, вышел к арене с тысячами людских голов.

Доминго пел еще целый час. Он пел итальянцев, испанцев и даже американцев. Это был Богом подаренный вечер...

Портфель я все-таки нашел. Он ждал меня недалеко от тех мест, где я все эти дни часто бывал, — на безлюдной улице, в безлюдном фирменном магазине. Я вошел, оглянулся. Никого. Прошелся по длинному ряду, уставленному собратьями моего украденного портфеля, остановился перед одним. Он стоял в единственном экземпляре, правда, отвечал не всем моим требованиям, но выглядел достойным и не собирался заслонять своим видом своего будущего хозяина. Не успел я дотронуться до него, как около меня возникла девушка.